Рэй

Да. Но жертв это не волнует. Страдания, что они вынесли, нельзя отрицать. Ты не можешь просить их не испытывать ненависти. Однажды возненавидишь, и это чувство уже не остановить. Оно будет лишь нарастать. Это цепь ненависти. С этим ничего нельзя сделать. Видимо, в этом и заключается война.

— Та-а-ак вкусно! И как ты только это все приготовил?..

— Руками.

Ты хороша в том, чтобы делать невозможное.

Видимо, в этом и заключается война. Страх, нищета, политические интриги. Ошибки, что допускают обе стороны. Множество причин может начать войну. Если бы они переживали о другой стороне, то не стали бы первым делом убивать их. Как только цепь ненависти возникнет — войну уже не остановить. Убивая друг друга, ненавидя друг друга, убивая ещё. Вот почему она никогда не исчезнет. Даже между людьми. Они повторяют это тысячи лет.

Карусели больше никому не нужны. Им подавай американские горки, которые переворачиваются вверх дном и заставляют тебя блевать.

— Знай! Знай, знай козла своего! Зверь идёт, зверь наступает! Горе тебе, Уиллард Милл. Зверь грядёт по ваши души, зверь идёт за всеми нами. Зверь многие обличия принимает.

— Слушай, а этот шизик орущий про зверя, что с ним? Почему ты его не штрафовал за нарушения?

— Рей, он тупой, что твой валенок. Однажды я попробовал оштрафовать его. Ты можешь невзлюбить то, что использует вместо денег... Он расплачивается го...

— Ну... О, нет!

Только не делай из меня отрицательного героя.

Вы не спите, Нил, быть может, впервые в своей жизни.

Все истории заканчиваются, но в жизни конец — это всегда начало чего-то нового.