Еще не было века, лишенного поэзии. Попробуйте отрицать ее, все равно она из вас выплеснется. Она гонит выших моряков к их кораблям, ваших летчиков — к их реактивным самолетам! Вся наука рождается из романтики.
Мы, рассказчики сказок, бежим впереди и зовем следовать за нами; общество следует и догоняет нас; тогда наступает пора для рассказчиков новых сказок.
Мы читаем и сочиняем стихи не потому, что это красиво. Мы читаем и сочиняем стихи, потому что мы представители человечества, а человечеством движут чувства. Медицина, юриспруденция, бизнес, прикладные науки — все это благородные занятия. И они необходимы, чтобы обеспечивать нам жизнь. Но поэзия, красота, романтика, любовь — это именно то, для чего мы живем.
О искусство! О жизнь! Маятник, качающийся налево, направо, снова налево, от сложного к простому, снова к сложному. От романтики к реализму, чтобы неизбежно вернуться к романтике. Проницательный человек способен ощущать интеллектуальные перигелии, заранее готовиться к новым головокружительным орбитам
— Но я люблю ее, — возразил он.
— А я люблю вас, — ответила она.
— Вам не кажется, что и в ней есть маленькая искорка любви ко мне? — поинтересовался он, высовываясь на свет веранды.
— А вам не кажется, что и в вас могла бы быть маленькая искорка любви ко мне? — спросила она.
— Возможно, я смогу что-то с этим поделать.
— Никто из нас ничего не может с этим поделать. Все любят не тех, кого надо, все ненавидят не тех, кого надо.
Людям в определенном возрасте свойственен излишний драматизм — это романтично, грациозно. Но это затягивает — драматизм может перерасти в изнуряющее нытье.
Обольстительная сеть,
золотая ненасыть.
Было нечего надеть.
стало — некуда носить.
Так поэт, затосковав,
Ходит праздно на проспект.
Было слов не отыскать,
стало не для кого спеть.
Теперь вам понятно, почему книги вызывают такую ненависть, почему их так боятся? Они показывают нам поры на лице жизни.
Когда подмигивал чертяка,
«Ты — мой» — шепнув из-за угла,
С ним спорил ангел: «Есть, однако,
На свете добрые дела».
И так всегда: меж тьмой и светом
Я самого себя искал,
Наверное и стал поэтом.
Чтоб скрыть от общества оскал
Своих бесчисленных исканий,
Согнув хребтину над столом,
Ну, кто в поэта кинет камень:
Ему и так не повезло.
Знаешь, у тех, кто пишет, или в страстях томится,
Температура выше средней по всей больнице.
Крайне легко, наполняясь сладостью модуляций,
приобрести способность самовоспламеняться.
Cлайд с цитатой