Дольф Лундгрен

Я люблю Москву и русских людей, так что все эти роли были не случайны. Мне очень хотелось бы продолжить работу в России, снимать фильмы и даже создавать новые телевизионные проекты. Хоть я был шведом и остаюсь шведом, Россия мне представляется перспективной для людей имеющих традиционную ориентацию.

Другие цитаты по теме

Я первое стихотворение написал ещё в школе, помню про весну что-то. Потом до армии на гитаре научился играть и пытался что-то сделать. Но песни были примитивные, про любовь, всякая такая мелочь. Потом, когда пришёл с армии, работал на заводе и ни о чём не думал. Когда открылся рок-клуб, я посмотрел на самодеятельные коллективы, мне не нравилась их беднота в темах, помню, о мире что-то пели, о любви, о чём-то таком, непонятном. Я и решил тряхнуть стариной. И так как опыт уже остался, у меня стало получаться довольно хорошо. Это всем понравилось, и так всё и пошло…

Панком я себя никогда не считал. Ну, может быть, в начале творчества чистая «панкуха» где-то и просматривалась. Я делаю то, что мне нравится. Каждый альбом музыкально разнообразен.

В молодости я требовал от людей больше, чем они могли дать: вечной дружбы, неизменной любви. Теперь я научился требовать от них меньше, чем они могут дать: просто товарищества, без фраз. А их чувства, дружба, благородные поступки сохраняют в моих глазах всю ценность чуда: чистый дар благодати.

Творчество может быть непроявленным… оно зреет внутри личности, оставаясь до поры невостребованным.

Среди добрых — я добрый. Среди зверей — я зверь.

— Знаешь, я себя ощущаю второстепенным актером в мелодраме, который томится за кулисами, толком не зная, что происходит на сцене.

— Прекрасно понимаю, — сказал я. — Моя собственная роль понуждает меня порой бросаться на поиски автора этой идиотской пьесы. А ты попробуй посмотреть на дело иначе: таинственные истории редко оказываются такими, какими ты их себе представляешь. Как правило, все оказывается просто и пошло, и, когда правда раскрывается, остаются одни мотивы — примитивнее некуда. Гадать и пребывать в иллюзиях порой намного приятнее.

Думаешь, меня так легко ввергнуть в пучины отчаяния? Ты слишком беспокоишься, Гил. Мне всё равно ничего не понять, когда на меня такое резко сваливается. Так что всё в порядке.

Труднее всего выяснить: кто прав, кто виноват, когда споришь с самим собой.

Я никогда не говорила: «Я хочу быть одна». Я только сказала: «Я хочу, чтобы меня оставили в покое», а это не то же самое.