— Ну... нет, может пока что посидеть и попить это замечательное виски.
— Прости, Джоел, но я лучше свой коньяк выпью.
— Клоповник же.
— А виски на вкус как мазут.
— Ну... нет, может пока что посидеть и попить это замечательное виски.
— Прости, Джоел, но я лучше свой коньяк выпью.
— Клоповник же.
— А виски на вкус как мазут.
— Может, нам это как-то отпраздновать? Если спатифилум подождет.
— А что ты имеешь в виду?
— Не знаю. Паб?
— Человечество не целиком ужасно. Они же придумали водку, американские горки, сыр с плесенью...
— А про танцы слыхала?
— Да, даже как-то на столе танцевала.
— Видите, дети, пить — это не круто.
— Майк, я сказала им, что я простудилась.
— Оу. Видите, дети, врать тоже не круто.
— Разговор, конечно, завораживающий, но почему нельзя было проделать все это у меня? Там хотя бы выпить можно.
— Сейчас девять утра.
— А где-то уже наливают «два по цене одного».
— Нянюшка?
— Да, милая?
— А синие мыши бывают?
— Нет, если ты трезвая, дорогуша.
— Значит... Мне нужно выпить!
— Ваше Высочество, ваш ромашковый чай.
— С коньяком?
— Разумеется.
— Благодарю.
— Зачем ты нюхаешь свой чай?
— Проверяю его на крепость. Эта ромашка бывает на редкость крепкой.
— Ты знаешь, что в 20-х был запрещен алкоголь?
— Так вот почему была Великая Депрессия!