Разве мы сами — это не целый мир?
— Мне кажется, что Америка сейчас похожа на нелюбимого ребенка, закормленного сластями. Или на немолодую жену, которой муж привозит из каждой отлучки подарки, чтобы оправдаться за неверность. Когда они только поженились, ему не приходилось ничего ей дарить.
— Кто же муж?
— Бог, кто же еще? Бог нас разлюбил. Он любит Россию, Уганду. А мы толстые, прыщавые, только и делаем, что клянчим еще сладенького. Мы лишились Его расположения.
У меня подозрение, что наше поколение — последнее, у которого есть какие-то амбиции.
Надежду нельзя обрести при помощи логики. Она — добродетель, как смирение. Она дается свыше. А мы решаем, принять ее или отвергнуть.
…Беда людей, посвятивших себя добрым делам, заключается в том, что они и от других ждут того же…
— Меня другое пугает: что с нами сделают, когда узнают [об измене]?
— Ты кого боишься — Бога или сплетен?
— Разве люди становятся подержанными?
— Еще как! Мы ведь только и делаем, что пользуемся другими. Больше ничего толком не умеем.
Cлайд с цитатой