Нодар Думбадзе. Белые флаги

А вот послушай.

В прошлом году мои знакомые ребята-археологи отправились в экспедицию. По дороге купили осла. Прибыли на место, сняли с осла поклажу, раскинули палатку, устроились, и тогда выяснилось, что осел им больше не нужен.

— Что с ним делать? — спросил один.

— Отпустим! — говорит другой.

— Что вы, жалко осла! Его же волки загрызут! — вмешался третий.

— Ну, тогда оставим здесь! — посоветовал четвертый.

— А кто за ним будет ухаживать? — возразил пятый.

— В таком случае убьем его! — решил шестой.

— Чем? У нас ведь нет ружья! — спросил первый.

И вот что они придумали: привязали к ослу заряд динамита и подожгли фитиль. Осел погиб от взрыва, но зато его не терзали волчьи зубы.

Страшно, дико, но гуманно...

Другие цитаты по теме

— Животные.

— Животные не убивают друг друга умными машинами, ангел. Так поступают только люди.

Всё тонет в мрачном равнодушье,

Размешанном с жестокосердьем.

И чтоб убить живые души,

Как много тратится усердия.

Внести спешит тут каждый лепту,

Чтоб побольней да и погорше, -

С размаху в спину другу лепим

И подлость раздаем пригоршней.

Кто пожалел кого, тот – шизик,

А кто помог — потерян вовсе.

Других мы, обесценив жизни,

Своей продленья в счастье просим.

Несём собою хамство, низость

Мы, упиваясь счастьем ложным...

Любовью называя близость,

Побед дешёвых числа множим.

Но есть добро! Ростком зелёным

Оно стремится к солнцу, свету!

И в мир, добром лишь сотворенный,

Оно несет мою планету!

Они принялись скакать вокруг него, выкрикивая: «Изменник!», «Мыслепреступник!» — и девочка подражала каждому движению мальчика. Это немного пугало, как возня тигрят, которые скоро вырастут в людоедов. В глазах у мальчика была расчетливая жестокость, явное желание ударить или пнуть Уинстона, и он знал, что скоро это будет ему по силам, осталось только чуть-чуть подрасти.

Не сын был мне нужен. Солдат, воин. Я думал, что им станет Джонатан, однако в нем осталось слишком много от демона. Он рос жестоким, неуправляемым, непредсказуемым. Ему с самого детства недоставало терпения и участия, чтобы следовать за мной и вести Конклав по намеченному пути. Тогда я повторил эксперимент на тебе. И снова неудача. Ты родился слишком нежным, не в меру сострадательным. Чувствовал боль других как свою собственную. Ревел, когда умирали твои питомцы. Пойми, сын мой… я любил тебя за эти качества, и они же сделали тебя ненужным.

Странные они, эти войны.

Море крови и жестокости — но и сюжетов, у которых также не достать дна. «Это правда, — невнятно бормочут люди. — Можете не верить, мне все равно. Та лиса спасла мне жизнь.» Или: «Тех, кто шел слева и справа, убило, а я так и стоял, единственный не получил пулю между глаз. Почему я? Я остался, а они погибли?»

Всегда следует задаваться вопросом, всё ли сделано для того, чтобы уменьшить страдания тех, кому суждено страдать.

Зверь убивает, если есть хочет. Или защищается. А человек убивает ещё и просто так, «из любви к искусству».

Это ужасно! Не те страдания и гибель живых существ, но то, как человек без нужды подавляет в себе высшее духовное начало, чувство сострадания и жалости по отношению к подобным ему живым существам, — и, попирая собственные чувства, становится жестоким. А ведь как крепка в сердце человеческом эта заповедь — не убивать живое!

Гуманности нет на земле, она где-то далеко, гуманность в созвездии Андромеды.

Цинизм — удобный щит, Сашка. От него трудно отказаться, но видимо у каждого наступает такое время, когда он понимает, что нельзя оставаться небокоптителем.