Почему как только подумаешь, что хуже жизнь стать не может, она сразу же становится хуже?
— Желаю вам всем отвратительно провести время, — сказал им вслед Артур.
— Не беспокойся, — заверил его Марвин. — Именно так они его и проведут.
Почему как только подумаешь, что хуже жизнь стать не может, она сразу же становится хуже?
— Желаю вам всем отвратительно провести время, — сказал им вслед Артур.
— Не беспокойся, — заверил его Марвин. — Именно так они его и проведут.
Может быть, я просто стал стар, и устал от жизни, — продолжал он, — но я думаю так: шансы выяснить, что происходит на самом деле, так абсурдно малы, что ничего больше не остается, как послать всё это к чёрту и просто заняться чем-нибудь полезным.
— Забавная штука жизнь, — трагическим тоном произнёс он. — Кажется, вот предел, хуже не бывает... И тут становится ещё омерзительнее!
— У нас для тебя дело.
— Уверен, оно мне не понравится.
— Понравится. Перед тобой откроется новая жизнь.
— Еще одна жизнь? О нет, только не это.
На мгновение он попытался представить себе, что должны ощущать киты. Сейчас был очень подходящий момент для проникновения в суть этой проблемы, хотя киты, наверное, были более приспособлены к плавному лавированию среди голубых океанических вод, чем он к тому, чтобы сражаться с дорожным движением на Пентонвиль-роуд в своем потрепанном «ягуаре», — но гораздо больше мысли его занимала способность китов издавать звуковые сигналы. Когда-то они разносились по всему океаническому пространству благодаря способности звука передаваться на большие расстояния под водой. А в настоящее время по той же самой причине в океане не осталось ни одного места, которое бы не вибрировало от шума судовых двигателей, и этот непрекращающийся гул лишил их возможности общаться друг с другом.
М-да, чудное это дело – вся Галактика перед ним открыта, а ему недостает только двух мелочей – планеты, где родился, и женщины, которую любил!
— Всё в порядке, — сказал Форд, — только не паникуй!
— Кто сказал, что я паникую? Я просто ещё не освоился! Подожди, вот я освоюсь, и пойму, что к чему. Вот тогда я и начну паниковать!
— Как он мил, — проговорил он. — Жаль, что у меня нет дочери. Я бы ей запретил выходить за него замуж.
— Я думаю, она сама бы сообразила. С любой точки зрения, и с половой тоже, вогены страшнее звездной войны.