Вздохнула полной грудью и огляделась вокруг. Парк сиял, переливаясь морем огней.
— Как красиво, когда высокие деревья увешаны фонариками! — поделилась я эмоциями с Тиану.
— А как полезно! — хмыкнул тот. — Не забывай, половина празднующего народа левитирует, причем не все умеют это делать хорошо, и не все к концу праздника будут трезвыми. Вот проще, чем снимать поутру с вершин дубов пьяных студентов, заранее развесить в кронах фонарики, чтоб летуны видели, куда их несет.
Арден, как и обещал, начал заниматься со мной анатомией. С самых основ, проще сказать, с опорно-двигательного аппарата. И пока я не вызубрю названия всех двухсот костей человеческого скелета на четырех языках, дальше мы не пойдем. Я не очень понимала, чем меня осчастливит знание, как будет «коленная чашечка» на гномьем, но если Ар за каким-то надом держал это в своей прекрасной белокурой голове, то и я смогу.
Я отомстила, заставляя Ара отрабатывать некромантские заклинания на том самом скелете, кости которого пересчитывала.
Ар пригрозил, что после костей я буду зубрить связки.
Я попыталась его напугать ночными походами на кладбище.
Ар поведал, что в человеке шестьсот мышц.
Я пригорюнилась — ответить пока мне было нечем.
У воскресного дня есть только один существенный недостаток — он почему-то кончается в два раза быстрее, чем любой понедельник или четверг.
Другая книга рассказывала о морских сражениях последней большой войны с викингами. Я часами рассматривала рисунки кораблей, разбиралась, как называется какой парус или веревка, пыталась понять, как стреляет оружие — что-то внутри отзывалось, когда я читала про кровавые битвы, летящие по небу облака стрел и горящие на воде обломки кораблей. Тин мне не мешала до тех пор, пока однажды я не сообщила, что к нашему забору пришвартована чья-то чужая коза.
— Дяденька, здравствуйте!
— Чего тебе, малец? — мужчина, достав меч, заступил вход.
— Пустите меня!
— ..?
— Мне внутрь надо! Пустите, пожалуйста!
— Зачем?
— Учиться хочу!
— Чему учиться?
— Всему! Чему тут учат!
Мужик озадаченно почесал затылок под шапкой. А потом захохотал: — Ты куда пришел?
— В школу магии!
— Вот я так и понял! Мой сменщик говорил, что с утра двух таких, как ты, еле отшил! А я не поверил! Школа в паре кварталов впереди, в самом конце улицы. А это — городская тюрьма!
Ну, вот этого я уже не прощу! Возмущенно уставилась сначала на одного, потом на второго.
Через секунду парни, на головы которым нахлобучились деревянные миски от съеденного салата, обиженно взвыли. Я прыжком вырвалась из рук Ти и бросилась удирать. Тот попытался вскочить следом за мной и взвыл во второй раз. Как и Арден. Ибо месть моя этнической эльфийской посудой не ограничилась. В экспериментах с одеждой я была мастером, и теперь мне не потребовалось и минуты, чтобы увеличить размер бриджей каждого примерно вдвое.
Ар обалдело уставился на свободно болтающиеся на нем, как паруса на мачте, штаны. Попытался комично развести руками — бриджи тут же угрожающе поползли вниз — подхватил их на лету, — покосился на кусающего рукав мантии Шона и катающегося по траве принца Тер-Шэрранта — затянул пояс — попробовал сделать шаг в мою сторону, но не учел, что авангардные произведения портняжного искусства модельного дома «принцесса Кибела» стали не только широки, но и длинны на пару локтей — споткнулся — взлетел, чтоб не упасть… и вот это было уже по-настоящему смешно! Под висящим в воздухе Аром, как флаги на башнях, полоскались на ветру его безразмерные штанины. А Повелитель, насупив брови, озадаченно смотрел на них.
И тогда внутри, как звезда на бархате небес, загорится хрустальный сияющий огонек, который сможет разогнать любой мрак… Просто надо помнить, что облака могут закрыть звезды, но потушить их они не в силах.
Надо было видеть обиду Повелителя, когда подданные его не опознали и попытались не пустить во двор. И надо было видеть обиду подданных, когда какой-то рыжий хмырь с улицы стал гонять их по двору огненными шарами.
Ти уже был в курсе, что мы возвращаемся не одни, и выставил на стол лишнюю тарелку. Шон тоже был тут. С вилкой в одной руке и свитком, на который косил глазами, в другой. Он хоть видит, что в рот-то кладет? Замаскировала котлету, в которую маг ткнул вилкой, под зеленого лягушонка. Шон меланхолично отправил его в рот. Мы переглянулись… и началось! Следующий кусок в тарелке мага Ар превратил в шишку — тер Дейл, не глядя, съел ее. Тиану задумался и наколдовал в тарелке Шона кусок подметки от сапога — тот проглотил. Шао исхитрился сделать из следующей котлеты бриллиант — наколотый на вилку сверкающий прозрачный камень смотрелся совершенно сюрреалистически — мы замерли в ожидании — но Шон проигнорировал и это, спокойно его сжевав. Чем же его зацепить-то? Ага, знаю! Разрезанный вдоль лежащий на краю блюда соленый огурец вытянулся, пожелтел и превратился в свиток, почти неотличимый от того, что держал в руке маг.
Шон моргнул, уставился в тарелку, выронил вилку, схватил свитко-огурец и попытался его развернуть! Брызнул сок — мы захохотали.
Cлайд с цитатой