Спор не приведёт к нужному результату ни одного, ни другого человека, любой спор обречён на неудачу ещё до того, как он закончен, а может быть ещё и до того, как он начат.
Не могут любовь и недовольство жить вместе.
Спор не приведёт к нужному результату ни одного, ни другого человека, любой спор обречён на неудачу ещё до того, как он закончен, а может быть ещё и до того, как он начат.
Между мной и этим добрым человеком была огромная пропасть, которую не удалось бы перепрыгнуть ни одному из нас, чтобы оказаться рядом. Мы оба были похожи в одном – в нашей любви к хорошему, доброму и светлому, на этом наши сходства заканчивались. Если он предпочитал тихо ждать чего-нибудь хорошего, в надежде, что все люди вдруг станут правильнее и добрее, то я желал исправить мир сам, заставить всех быть такими, какими они и должны быть. Я был готов уничтожить всю скверну, таящуюся в глубинах человеческой души, выжечь её раскалённым прутом, стереть в порошок, но ни одного мгновения не ждать.
Незачем человеку ко всем превратностям судьбы добавлять ещё и плохую жену, гораздо легче спрыгнуть со скалы на острые камни, если очень хочется помучиться.
Я подумал о том, что она не похожа на девушек из нашего селения, которые только и умеют, что глупо смеяться и вешаться на шеи всем красивым парням. Они мне никогда не нравились, наверное, именно поэтому у меня никогда не было любимой девушки. Смешно было испытывать что-то похожее на любовь по отношению к ним, их и всерьёз-то воспринимать с трудом получалось, не говоря уже о любви. По моему мнению, любить можно только совершенную девушку, а такую на своём жизненном пути я пока не встретил.
Что для меня приготовила судьба? Трудности и лишения? А может быть небольшие радости или великие дела? Меня устраивал любой исход, я был готов ко всему, полный решимости, я шагал вперёд. Впервые в жизни я шёл туда, куда хотел.
Новую жизнь было решено начать с чистого листа. На первое место по значимости поставили строгое следование морали, созданной людьми ради собственного выживания. Её нормы стали считаться столь непреложными, что следование им стало синонимом самой человечности, принадлежности к человеческой расе.
Впервые за свою жизнь я чувствовал себя свободным, старые кожаные башмаки мягко ступали по земле, за спиной висел немного отягощавший меня мешок, всё было именно так, как я себе и представлял. Только я и дорога, взгляд, устремлённый вперёд, и ветер, подгоняющий меня своим дуновением. Казалось, что я был создан для того, чтобы всю жизнь просто так идти куда глаза глядят, идти вперёд, навстречу своей мечте и судьбе.
Мир слишком разнообразен для того, чтобы быть осмысленным человеком с узким кругозором.
У ветра было то, чего не было ни у кого из людей, у ветра была свобода, он жил только для себя и был там, где ему хотелось.