«Музыкальная индустрия» — это термин, который я не использую. Я склонен концентрироваться на музыке, а музыкальный бизнес — это нечто иное.
Чего я только ни делал, чтобы играть в какой-нибудь группе. Я шатался по стране с гитарой наперевес, переезжая с места на место — только бы меня услышали. Я помню рождественскую ночь на дороге, которая вела черт знает куда, и была полностью покрыта снегом. Надо очень любить музыку, чтобы жить так.
Я просто хочу иметь возможность играть и делать так, чтобы люди чувствовали себя хорошо от того, чем я занимаюсь. Когда вы думаете в таком направлении, то все может случится. И как правило, случается что-то хорошее.
Всю свою жизнь я играл музыку исключительно для собственного удовольствия, и идея превращения музыки в машину бизнеса для меня чудовищна.
Рождение песни — это тайна. Песня как бы течет сама собой, а вы только следуете за ней, она как бы является мостом, а вы возводите этот мост и пишете о прошлом.
Какими бы коррумпированными, алчными и бессердечными ни становились наше правительство, наш большой бизнес, наши СМИ, наши религиозные и благотворительные организации, музыка — никогда не утратит очарования. Если когда-нибудь я все же умру — не дай бог, конечно — прошу написать на моей могиле такую эпитафию: «Для него необходимым и достаточным доказательством существования Бога была музыка».
Не люблю музыкальный снобизм. Когда я был ребенком и играл в фолк-клубах, я хотел петь американские песни, но это были английские фолк-клубы, и они не разрешали делать это. Бред собачий. Я думал: «Что за идиотизм, музыка ведь везде музыка!»
Целуемые хрупкою рукой,
Мерцают переливы клавесина,
Расцвечивая сумрак городской.
И слабый отзвук, милый и старинный.
Так оробело бродит по гостиной,
Где все сквозит разлукой и тоской.
Что такое хороший рок? Это несравненная мелодия, наложенная на несравненные рифы. Вот и весь секрет.
Cлайд с цитатой