Я даже не вспотел, хотя я и не умею.
Всем стоять, у меня заноза!
Я даже не вспотел, хотя я и не умею.
Видишь ли, я был Ником Валентайном, у меня была его память, его страхи, все несбывшиеся надежды, а потом я узнал, что это все даже не мое. Добро, что мы творим — вот что наше, и ничье другое. И даже, если это единственное, что я когда-нибудь смогу считать своим, не Ника, не Института, а своим, тогда я смогу умереть счастливым.
В конце концов я понял: твой дом — там, где ты сам его себе устроишь. Это место и тебе станет домом, если ты этого захочешь.
— Наверное, мой мозг был затуманен после всех экспериментов. Неужели я действительно напал на него? Неужели он действительно вырубил меня и бросил? Проклятье. Почему я ничего не помню?
— Ник, с этого всё начинается. Потом ты будешь забывать ключи, а меня путать со своим двоюродным дедушкой с юга.
— Я не знаю, где там могла прятаться Клочкова — мы же разговаривали в туалете! Это, конечно, просто ужас!
— Ну, не будем раскрывать ее профессиональную тайну.
— Крысы гаражные не хотят со мной играть!
— С ними не играть, их травить надо, пап!
— Я мужиков имею в виду. Они там в «дурака» рубятся, а у меня пары нет.
— Как у Кости на выпускном...
— Я не хотел этого делать, но я возвращаю Вам Ваш карандашик. Карандашик, который Вы дали мне на мой третий день работы. Вы вручили мне его как маленький желтый жезл, как будто говоря: «Джей Ди, ты — молодой я. Ты, Джей Ди, мой ученик. Ты мне как сын, Джей Ди».
— Какой карандашик?
— Я хочу извиниться за то, что другие вампиры сделали со Стефаном, за похищение, за пытки... Этого не должно было случиться.
— Вы там играли в Дом-2 с половиной вампиров из гробницы, причем реально взбешенных. И что, вы думали, должно было произойти?