Разделяй их
Раздирай на части
Разорви их доверие
Это задушит их сердца.
Разделяй их
Раздирай на части
Разорви их доверие
Это задушит их сердца.
— Руби! Мы видели дым!
— Мы идём к тебе!
— И не начинай без нас!
— Тогда вам лучше поспешить...
— ... Ну наконец-то ты заговорила! А то уже второй день от тебя ничего, кроме отрывистых ответов и странных взглядов...
— Сан, ты знаком с «Белым Клыком»?
— Ага. Не думаю, что в нашем мире есть хотя бы один фавн, который не слышал об этих придурках, решающих все проблемы насилием. Стадо дебилов, как по мне.
— Когда-то я тоже была одной из них.
— Стой! Ты была в «Белом Клыке»?!
— Я была частью этой группировки, сколько себя помню. Даже можно сказать, что я родилась среди них. Но тогда всё было иначе, чем сейчас: после войны мы должны были быть символом мира и братства между людьми и фавнами. Только вот, несмотря на обещанное равенство, фавны так и подвергались дискриминации — люди продолжали смотреть на нас сверху вниз. И тогда «Белый Клык» стал голосом нашего народа. И я была там — в первых рядах каждой мирной демонстрации и бойкота. Я правда думала, что наши действия что-то меняют... но тогда я была лишь наивной оптимисткой. И вот, пять лет назад у нас сменился лидер. Сменилась и тактика — мирные протесты стали перерастать в организованные атаки. Мы громили магазины, где не обслуживали фавнов. Воровали поставки у компаний, эксплуатировавших наших братьев. Но хуже всего то, что эти действия сработали — люди начали признавать нас равными себе. Но не из уважения, а из страха. И тогда я ушла — больше не хотела использовать свои навыки в злых целях, даже против людей. Тогда-то я и решила стать Охотницей. И вот я здесь — преступница, скрывающаяся у всех на виду с помощью маленького чёрного банта.
— А твои друзья знают об этом?
Нельзя пролить болeе человeческой крови, чeм это сдeлали большевики; нельзя себe представить болeе циничной формы, чeм та, в которую облечен большевицкiй террор. Это система, нашедшая своих идеологов; это система планомeрнаго проведенiя в жизнь насилiя, это такой открытый апофеоз убiйства, как орудiя власти, до котораго не доходила еще никогда ни одна власть в мiрe. Это не эксцессы, которым можно найти в психологiи гражданской войны то или иное объясненiе.
— Страх, как и любая другая эмоция, приходит и уходит. Всё зависит от того, как ты с ним справляешься. Даже я борюсь с ним время от времени.
— Вы? Серьёзно?
— Он боится мышей.
— Они только разносят заразу да объедают нас! И даже не напоминай мне об их хвостах! Они лысые — это до мерзкого противоестественно!
— Пит, ты в безопасности. Здесь нет мышей, уж поверь.
— Я говорила тебе, что это ужасная идея!
— Всё будет нормально! Просто не волнуйся!
— Я давно уже не волнуюсь!..
— В хорошем смысле?
— В плохом! В очень плохом!
— Тогда почему бы нам просто не спрыгнуть?
— Руби, ты с ума сошла?!
— [Руби спрыгивает вниз]
— Ты маленькая невыносимая красная...
— Ты когда-нибудь бывал в Хэйвене, Оскар?
— Я же сказал, что не слушаю тебя.
— ... Как думаешь, ты смог бы обрисовать кабинет директора в деталях?
— Как я могу обрисовать место, где никогда не был?
— А ты попробуй.
— Он... окрашен в осенние цвета. С огромным письменным столом из красного дерева. В углу есть маленький столик и стулья для гостей... с чайным сервизом, который... я подарил ему [Леонардо]... Что за чушь я несу? И откуда я это знаю?
— Потому что я помог построить ту школу, а чайный сервиз был моим подарком его действующему директору. Если не веришь мне, можешь сам съездить туда и проверить. И, если я правильно понял, у твоей тёти внизу есть несколько книг о истории Мистраля. Уверен, фото того места ты найдёшь в одной из них.
— Ну... всё верно. Я видел то фото.
— Эй!
— А?
— Вы чем там занимаетесь?!
— Проводим командное совещание! А вы нам, между прочим, мешаете!
— Да! Только для командных ушей!
— Мы тут вообще-то дерёмся!
— А мы тут вообще-то разговариваем! Что тут ещё не понятно?!
Я никогда не планировала оставлять тебя одну,
Я была уверена, что увижу тебя, когда вернусь домой,
И всё время я клялась, что всё будет хорошо,
И теперь я только лгунья, а ты брошена в войну.
Эта история перед сном заканчивается… жили недолго и несчастливо...
Разорваны страницы жизни, и нет последней главы,
У меня не было выбора, я сделала то, что должна была,
Я стала жертвой, но вынудила стать тебя ещё большей жертвой.
Я знаю, что ты жила в кошмаре,
Я причинила тебе столько боли,
Но, девочка, пожалуйста, не делай того, что сделала я,
Не хочу, чтобы ты напрасно потратила твою жизнь.