— Быть и актрисой и женой такого мужа было трудно?
— Все как у всех – завтраки-обеды-ужины, стирки-уборки. Я себя прекрасно чувствовала на кухне. Любила готовить, принимать гостей, а они у нас бывали часто. Одно знаю точно: жена заслуживает того мужа, какой у нее есть, а муж – такую жену. И чем бы ты ни занималась, что бы из себя ни представляла, уступать должна именно ты: где-то промолчать, где-то помочь, где-то не полезть в бутылку. Жизнь короткая и жалко её тратить на ссоры и размолвки.
Я специфически отношусь к актерской профессии. Она требует неуемного тщеславия, фанатического желания первенства. А у меня никогда не было таких амбиций. Я не из тех, кто дерется за роли, пробивает лбом любую стену, ставит режиссерам и коллегам жесткие условия.
Режиссеры встречаются разные. Есть те, для кого два плюс два всегда равняется четырем, но они все равно просят тебя помочь им в подсчетах. А есть режиссеры, которые просто швыряют тебя в комнату, закрывают дверь на ключ, а потом поджигают дом и включают камеру.
– Уйду в ТЮЗ зайчиков играть…
– Фаина, какой из тебя зайчик?
Со вздохом:
– Значит, толстую, разожравшуюся слониху.
По-моему, один из супругов должен совершенно отречься от себя, пожертвовать не только своей волей, но и своими мнениями; должен смотреть на все глазами другого, любить все, что любит другой, и т. д… Какая мука, какая горькая жизнь, если соединяются с тем, кого ненавидят!.. Но зато какой неисчерпаемый источник счастья, когда покоряешься тому, кого любишь. Каждое самоотречение — новая радость; приносишь в одно и то же время жертву богу и супружеской любви, выполняешь долг и получаешь счастье… Но как нужно любить мужа, чтобы понять это, и делать все, чтобы медовый месяц никогда не кончался. До того, как я соединилась с Казимиром, у меня, как и у тебя, было весьма печальное представление о браке, и если я его изменила, то только в отношении своего замужества…
Взаимоотношения между актерами, между актером и режиссером так или иначе носят характер чувственный, и эта чувственность не в раздувании ноздрей, не в хватании за руки, не в расстегивании лифчика или залезании в штаны, а в управлении той энергией, которая влияет на зрителя, потому что конечный результат – это то, что, возникнув здесь, передается туда.
— Через десять минут у меня генеральная репетиция. Мне нужно отдохнуть. Я должен войти в роль, вникнуть в суть переживаний моего героя, я должен быть готов...
— У тебя же одна реплика.
— Но она решающая. Я не из тех актёров, которые обращают внимание на количество текста.
Думаю, внутри каждого актера сидит ребенок, который тайно мечтает попрыгать по зданиям с криком «Йо-хоооо, козлы!»
Актёр должен научиться трудное сделать привычным, привычное лёгким и лёгкое прекрасным.
— У вас миллионы почитателей во всех странах Содружества, десятки наград. А как вы относитесь к своим званиям?
— Я не просила этих званий. Звания я воспринимаю как еще один камень, положенный на твои плечи. Раньше за звания хорошо доплачивали. Сейчас об этом смешно говорить, как и о моей пенсии. Талант — затасканное слово. Сейчас есть фабрики звезд, проект «Народный артист». Это оскорбительно для настоящих артистов, которые добивались званий всей своей жизнью. А сегодня эти звания ничего не стоят. Любовь зрителей купить нельзя.
Cлайд с цитатой