Страшнее равнодушия — быть может только лизоблюдство!
Давно я за счастьем гоняюсь и скорость такую нагнал — боюсь как бы его не обогнать.
Страшнее равнодушия — быть может только лизоблюдство!
— Прошу, мисс, у вас был тяжелый день.
— Я ожидала, что командор Норрингтон сделает мне предложение, но если честно, оказалась не вполне к этому готова.
— Нет, я о том, как вас захватил тот страшный пират!
— Оу, вы об этом... Да, было очень страшно.
Ну ладно, ну ладно. Ты сможешь, ты сможешь. А! Что бы сделал Вин Дизель? Без сожалений, без страха. Без сожалений, без страха. Без сожалений, без страха! Нет! О! Я сожалею и мне страшно!
Когда проснешься утром и увидишь пропущенный
Оставленный мною в 4:05
Пойми, я была тоскою удушена и не перезванивай,
Все повторится опять....
Чехов умер в 44 года. Пушкин в 37. Есенин повесился. Маяковский застрелился. А что ты сделал для пенсионного фонда?
Видимо, только отточенный боксерский «удар почтальона» сможет достучаться до сердец тех, кто не желает понимать, что доброта и милосердие — не есть проявление человеческой слабости!
Говорят, зло не имеет лица. Действительно, на его лице не отражалось никаких чувств. Ни проблеска сочувствия не было на нём, а ведь боль просто невыносима. Разве он не видит ужас в моих глазах и панику на моем лице? Он спокойно, можно сказать, профессионально выполнял свою грязную работу, а в конце учтиво сказал: «Прополощите рот, пожалуйста».