Этим утром в Нью-Йорке (The Angriest Man in Brooklyn) (2014)

Застряв в пробке по дороге на приём к врачу, Генри Олтмен мысленно добавил саббуферы и маленькие машинки к списку ненавистных ему вещей. А возглавляли этот список: собачьи какашки, автосигнализации, запутанные указатели на парковках, «Washington Post», «Times», жвачка, велосипеды, хомячки, мусоровозы, соседи, пульты от телевизоров, поздравительные открытки, вьетнамки, реклама дешёвых парикмахерских, толстяки, голуби, запах мочи, молодые мамашки, предложения открыть кредитку, заблокированные телефонные номера, аэропорт имени Кеннеди, автомобильные пробки, радиодиджеи, поиск виртуальных деловых контактов, «Starbucks», бейсбол...

Другие цитаты по теме

Школу они взорвали в декабре восемьдесят пятого, а уже в апреле восемьдесят шестого Горбачёв и всему остальному народу объявил полную свободу. Что такое «свобода» никто из них не знал, но не сговариваясь они решили, что «свобода» это когда можно делать всё и ничего тебе за это не будет.

Человек, как никто из живых существ, любит себе создавать дополнительные трудности. Именно этим объясняется желание иметь собственный автомобиль.

Зритель любит детективные фильмы. Приятно смотреть картину, заранее зная, чем она кончится. И, вообще, лестно чувствовать себя умнее авторов.

Жизнь не обязательно должна быть обузой, ... она короткая, хрупкая и неповторимая. И каждый час, каждую минуту и секунду судьба предлагает человеку что-то новое, прекрасное и потрясающее.

В одно прекрасное утро хоронили коллежского асессора Кирилла Ивановича Вавилонова, умершего от двух болезней, столь распространенных в нашем отечестве: от злой жены и алкоголизма. На кладбище была отслужена лития. Теща, жена и свояченица, покорные обычаю, много плакали. Когда гроб опускали в могилу, жена даже крикнула: «Пустите меня к нему!», но в могилу за мужем не пошла, вероятно, вспомнив о пенсии.

— Есть! Я вспомнила, как превращаться в огонь!

— Если требуется фитиль и керосин, то это уже не магия!

— Мне немного стыдно за то, что я столько лет подавлял себя...

— О чем ты говоришь?

— Я говорю про маму.

— Так дело в твоей маме?

— Я должен, Сол. Я должен ей признаться.

— О Боже! Не надо! Ты ничего не должен этому ирландскому Волан-де-Морту!

Она обожала говорить «бер-га-мот» и хотела бы однажды выйти замуж за человека которого звали Бергамот. Они бы жили в замке в Шотландии с девятью детишками, двумя утками и собакой по имени Кэбэню.

— А у твоей доченьки папа виртуальный, и очень может быть, что скоро новый папа появится, не родной, зато постоянный, и ему, а не тебе она будет говорить: «Пап, нарисуй мне бегемотика».

— А не надо говорить со мной на такие темы, потому что у меня больные сосуды, если вы не хотите вызвать скорую помощь, потому что я нафиг кого-то травмирую!

На одном ленинградском заводе произошел такой случай. Старый рабочий написал директору письмо. Взял лист наждачной бумаги и на оборотной стороне вывел:

«Когда мне наконец предоставят отдельное жильё?»

Удивленный директор вызвал рабочего: «Что это за фокус с наждаком?»

Рабочий ответил: «Обыкновенный лист ты бы использовал в сортире. А так ещё подумаешь малость…»

И рабочему, представьте себе, дали комнату. А директор впоследствии не расставался с этим письмом. В Смольном его демонстрировал на партийной конференции…