В одно прекрасное утро хоронили коллежского асессора Кирилла Ивановича Вавилонова, умершего от двух болезней, столь распространенных в нашем отечестве: от злой жены и алкоголизма. На кладбище была отслужена лития. Теща, жена и свояченица, покорные обычаю, много плакали. Когда гроб опускали в могилу, жена даже крикнула: «Пустите меня к нему!», но в могилу за мужем не пошла, вероятно, вспомнив о пенсии.
Школу они взорвали в декабре восемьдесят пятого, а уже в апреле восемьдесят шестого Горбачёв и всему остальному народу объявил полную свободу. Что такое «свобода» никто из них не знал, но не сговариваясь они решили, что «свобода» это когда можно делать всё и ничего тебе за это не будет.
Человек, как никто из живых существ, любит себе создавать дополнительные трудности. Именно этим объясняется желание иметь собственный автомобиль.
— Я граф Рошфор! Был бы жив кардинал, вы бы заплатили за это своими головами!
— К счастью, сейчас он на собственных похоронах.
— Мистер Кэррингтон оставил чёткие инструкции касательно того, как должны пройти похороны. Его нужно облачить в просто чёрный костюм марки «Хэрроу энд Санс» и положить в простой дубовый гроб.
— Человек из народа. До последнего.
— Церковь должна утопать в белоснежных орхидеях, а гроб на кладбище Окленд должны доставить в карете, запряжённый вороными барбансоны, в сопровождении духового оркестра.
— Я погорячилась.
— Мы обещали похоронить того несчастного в хижине...
— Земля слишком твердая. Хотел приличных похорон, надо было нарываться на пулю летом.
Нехорошо-с, молодой человек! — ворчал Прокофий Осипыч. — Ваша речь, может быть, годится для покойника, но в отношении живого она — одна насмешка-с! Помилуйте, что вы говорили? Бескорыстен, неподкупен, взяток не берет! Ведь про живого человека это можно говорить только в насмешку-с.
Она вернулась с похорон в ужасно отвратительном настроении. Откровенно говоря, с такого мероприятия редко кто уходит довольным — если только не врагов закапывать.
Cлайд с цитатой