Обосретесь еще раз, вот при ребенке говорю, огорчусь.
Ну, давай, бомби.
Обосретесь еще раз, вот при ребенке говорю, огорчусь.
Этот вопрос очень деликатный. Где-то очень огорчительный. Меня лично он просто убивает.
Слушай ты, если ты мне, Цырытелли, такой же камин сделал, как ванну, — я тебя в ванной не утопил, я тебя в камине точно сожгу.
— Че ты там смастерил?
— Гроб.
— Кого? Гроб? Да ты что, мать заругает... Да у тебя целое кладби́ще!
— Пороть вас надо!
— А вас пороли?
— А как же, а ты думаешь почему я такой стал.
— А я вот считаю, что детей пороть нельзя, меня вот отец порол, и что, я вот до сих пор его убить хочу, и ещё кого-нибудь заодно.