Спустилось солнце два часа тому назад,
Ушёл мой муж и не вернулся он назад,
Куда бежать, Али-Баба? Вперёд? Назад?
Спустилось солнце два часа тому назад.
Кто нам поможет беднякам, где силы взять?
Аллах высоко, а султан... Где денег взять?
Что делать при смерти, не дать, не взять.
Кто нам поможет беднякам, где силы взять?
В горах давным — давно, черным — черно, наверно...
А во дворцах каждое окно черно, наверно,
Али-Бабу съел дикий волк, наверно,
В горах давным — давно, черным — черно, наверно.
— На востоке простор... [Зейнаб в переживаниях слыша песню Алибабы принимает её за обман слуха]
— Мой рассудок очень слаб. Голос твой мерещится Алибаб. Ты мне слышишься счастливым Алибаб. Забери меня с собой Алибаба...
— По-молчи Зейнаб! Иди сюда, гляди сюда, молчи! Налей мне чай и помогай, молчи! Тише ресницами моргай, молчи! Султан услышит и динары прощай, молчи! Динары в землю засыпай, молчи! Динары народу раздам, Зейнаб ты станешь вроде звезда.
— Алибаба, ты сходишь с ума, какие динары? Откуда? За кражу нас завтра посадят в зиндан...
— Зиндан в переводе тюрьма.
Когда ты настолько поглощен собственными переживаниями, всякое неодобрение других отскакивает от тебя, как дождь от полированного капота автомобиля.
На Востоке простор, над простором — шатер,
Над седой шапкой гор — гордо-синий ковер,
Но-о... Очень жарко!
Можно ткать, можно шить, можно трубку курить,
Можно жить — не тужить, можно друга любить,
Но... Очень жарко!
На Востоке живешь — в гости друга зовёшь,
На Востоке живешь — весь базар позовешь,
Наш обычай хорош!
Но... Очень жарко!
— Скорей, скорей! Ой, надо торопиться.
Скорей, Зейнаб, устала, долгий путь.
Как много, ты смотри, во сне мне не приснится.
Ну вот, уже конец. Теперь воды напиться.
— Какая тьма, какая тьма... Кто там? Зейнаб.
— Я Фатима. Бери назад мерку. Бегу домой, Фатима.
Кипит похлёбка на огне. Так вот спасибо Фатима.
Раньше я лила слезы над книгой, но потом закрывала ее и все заканчивалось. А сейчас каждая деталь отдается эхом внутри, вонзается, как заноза, саднит и гноится.
Но никто не дал решить, не видать таких ночей, не было короче у Касыма ночи...
— Салам алейкум, Касым! Здравству, старший брат. Как сей восход прекрасен, так тебе я рад.
Как говорила наша бабушка: «Кто обидел эти маленькие глазки».
— В моём доме, нету жизни, тишина! От меня ушла моя Фати-жена...
Лишь тобой моя душа обижена! В моём доме, нету жизни, тишина!
Когда родная страна в агонии, развлекаться — непозволительная беспечность. Я в трауре — по моей стране.
— Бедняк, зови бедняка. Завтра будет весёлый базар. Выходи, у кого есть рваный пирохан, съели горные волки Касыма. Как я вам сказал!
Угощаю, за брата. Подставляйте карман.
— Все богатства Касыма, беднякам он сказал! Братец горным достался волкам, он сказал.
По желанию брата, бедняки будут сыты всегда. Подставляй свой карман, вот весёлый базар!
Ах горы Персии, солнечный край! Леса густые, ходи и наблюдай,
Если бы Алибаба зашёл за перевал, он узнал бы, что Хасан бандитам приказал,
Он узнал бы, как он своею жизнью рисковал, если бы Алибаба зашёл за перевал.
— А что там, за перевалом?
— Разбойничий привал. Там, за перевалом...
…человеку зачастую гораздо труднее пережить смерть того, с кем были сложные или не до конца выясненные отношения.
Говорят, что тот, кто не помнит своего прошлого, обречен переживать его снова и снова.
Cлайд с цитатой