Николай Георгиевич Гарин-Михайловский. Инженеры

... унесем мы с собой отсюда, с земли, только свой последний обед. Это только и есть настоящая наша никем неотъемлемая собственность. Все остальное — весь мир, дела, любовь — все временно, все проходит. Tout passe, tout casse, tout lasse... Помните твердо это и ешьте много, не торопясь, и хорошо разжевывайте.

Другие цитаты по теме

— Начальства у нас нет, — продолжал Сикорский, — кто палку взял в нашем деле, тот и капрал. Это значит, что кто хочет работать, кто может работать, тот скоро и становится хозяином дела, помимо всякой иерархии служебной.

— Завтра в девять часов будь готов: я зайду за тобой.

— Так рано?

— Рано! Порядочный инженер в девять часов второй раз спать ложится.

Ну, какой ты к черту инженер, если у тебя нет записной книжки.

Везде прекрасна природа, и жизнь ее и красивее и законнее людской жизни. Радость ее — радость всех, а радость одного человека — всегда горе для других.

Карташев, совершенно пораженный, пошел к Сикорскому.

— Вы ему взятку дали?

— Как видите.

— Ну, а если бы он вас за это ударил?

— Он?!

Сикорский расхохотался.

— Слушайте, даже стыдно быть таким наивным. Ведь это же полиция!

... все надо было опять начинать откуда-то сначала, надо было опять взбираться на какую-то неприступную без лестницы башню жизни.

Простую, но восхитительную еду могут подавать в скромных стенах...

— Хэй, мисс Америка! Ты опаздывала, вот я и заказал еду.

— Спасала миры, Локи. Ты ведь знаешь, каково это... Хотя нет. Ты не знаешь.

— Вообще-то знаю! Надеюсь, ты любишь корейское барбекю, поскольку я заказал целую скотобойню.

— Я здесь только из-за своей любви к корейскому барбекю. Можешь говорить до тех пор, пока не прожарится мясо.

Ему необходима компания, чтобы есть. Он ест так, как будто ему хотелось бы объединить жителей всех стран вокруг кастрюль с мясом, он преисполнен неистребимой веры, что, несмотря на все войны, и насилие, и языковые барьеры, и климатические различия, и проявления датского военного суверенитета в Северной Гренландии, даже после введения самоуправления, у нас есть одно общее — нам надо питаться.

Ракушки — ракушки, а караси — караси. Ракушками караси лакомятся, а карасями — щуки. И ракушки ни в чем не повинны, и караси не виноваты, а и те и другие должны ответ держать. Хоть сто лет об этом думай, а ничего другого не придумаешь.