... все надо было опять начинать откуда-то сначала, надо было опять взбираться на какую-то неприступную без лестницы башню жизни.
Везде прекрасна природа, и жизнь ее и красивее и законнее людской жизни. Радость ее — радость всех, а радость одного человека — всегда горе для других.
... унесем мы с собой отсюда, с земли, только свой последний обед. Это только и есть настоящая наша никем неотъемлемая собственность. Все остальное — весь мир, дела, любовь — все временно, все проходит. Tout passe, tout casse, tout lasse... Помните твердо это и ешьте много, не торопясь, и хорошо разжевывайте.
— Начальства у нас нет, — продолжал Сикорский, — кто палку взял в нашем деле, тот и капрал. Это значит, что кто хочет работать, кто может работать, тот скоро и становится хозяином дела, помимо всякой иерархии служебной.
— Завтра в девять часов будь готов: я зайду за тобой.
— Так рано?
— Рано! Порядочный инженер в девять часов второй раз спать ложится.
Основное правило в нашем деле: за незнанье не бьют, но за скрыванье своего незнанья — бьют, убивают и вон гонят с дела. Незнающего научить не трудно, но негодяй, который говорит — знаю, а сам не знает, губит безвозвратно дело.
Карташев, совершенно пораженный, пошел к Сикорскому.
— Вы ему взятку дали?
— Как видите.
— Ну, а если бы он вас за это ударил?
— Он?!
Сикорский расхохотался.
— Слушайте, даже стыдно быть таким наивным. Ведь это же полиция!
Красноречие дороже денег, славы и власти, ибо последние очень часто достигаются благодаря красноречию.
Мы молоды, пока живем в «одном формате» с нашими детьми. Пока те, кому 25-35 любят нас за то, что мы клевые, а не потому, что мы родители. Пока их любовь к нам свободна от снисходительности и терпения медсестры или сиделки.
Cлайд с цитатой