Ангел кровопролития (Satsuriku no Tenshi)

Другие цитаты по теме

— Моему Богу я больше не нужна... Мой Бог умер.

— Да, верно. Я его убил. Но я-то ещё живой. Понимаешь, о чём я? Кто именно поклялся убить тебя?

— Мой Бог?

— Нет! Это был я! Я поклялся, не Бог, а я тебя убью!

— Но я... нечиста.

— Ты хоть понимаешь, с кем говоришь? Я — чёртов серийный убийца, я убил кучу людей, потому что мне нравилось убивать! Я не похож на остальных, потому что не трачу время на всякую хрень и пустую болтовню. Мне наплевать на родителей, на Бога, я знаю, что никто другой не руководит мной. Я решаю, что мне делать! А если я — это я, то ты — это ты, верно?

— Я... это я?

— Да. Так что принимай собственные решения сама. Ну, так что, Рей? Кого ты видишь перед собой?

— Зака...

— Именно. Не Бога или кого-то ещё. Сейчас перед тобой стою я. Слышишь, Рей? Проси меня! И если хочешь умереть, поклянись, что умрёшь от моих рук!

— Эй, если ты там помрёшь, не забудь меня предупредить!

— Если умру, то уже не смогу.

Не так обычно страшен грех,

как велико предубеждение,

и кто раскусит сей орех,

легко вкушает наслаждение.

Совершать грехи так просто, но не просто искупать.

– Без света не может быть и тени, а без тени – света. Об этом писал еще Карл Юнг, – продолжал мужчина. – Точно так же и в каждом из нас есть как добрые намерения, так и дурные наклонности. Чем сильнее мы тянемся к совершенству в светлых деяниях, тем беспросветней и разрушительнее становится сила наших темных инстинктов. Когда в стремлении к свету человек пытается выйти из собственных рамок, его же собственная тьма затягивает бедолагу в преисподнюю и превращает в дьявола. Ибо так уж устроено у людей: любые попытки стать больше или меньше самого себя греховны и заслуживают наказания…

Из пепла возникло семь других образов. Один из них сказал:

— Прежде мне имя было Гордыня, а теперь я зовусь — Благородная гордость. Потом заговорили другие Скупость преобразилась в Бережливость, Гнев — в Живость, Чревоугодие — в Аппетит, Зависть — в Соревнования, Лень — в Мечту поэтов и мудрецов. А Похоть, только что сидевшая на козе, превратилась в красавицу, имя которой было Любовь.

— Не наказывай мою дочь за то, в чём винишь меня.

— Блейк, как бы мы не старались, дети платят за наши грехи.

Если бы все мы исповедались друг другу в своих грехах, то посмеялись бы над тем, сколь мало у нас выдумки. Если бы все мы раскрыли свои добродетели, то посмеялись бы над тем же.

С первым человеком родился первый грех.