Какова главная прерогатива аристократа? То, что его не принято поднимать на смех. Над людьми других классов разрешено смеяться.
Народ — единственный критик, чье суждение имеет ценность.
Какова главная прерогатива аристократа? То, что его не принято поднимать на смех. Над людьми других классов разрешено смеяться.
Чем мне нравятся простолюдины — они настоящие. Если смешно, смеются, если больно, плачут, мы же не имеем права ни рассмеяться, ни заплакать, когда хочется, хотя точно так же испытываем радость и боль. И выставляем напоказ личины, а не самих себя. И все бы ничего, но она, эта личина, прирастает к душе и пожирает настоящее — мы превращаемся в жестоких лицемерных тварей. Я так не хочу.
Верно говорят солдаты, что, имей курды свой огород, в чужой бы и не совались. Нет страшнее народа без родины: сегодня нас режут, завтра армян, а потом их самих турки вырежут. К нам же и бегают спасаться! Однако в Крымскую кампанию, помнится, эти молодчики здорово помогли нашей армии восстанием — чуть было Багдад не взяли. Вояки матерые!
С какой стороны ни посмотри, непременно присутствует отчетливо видимый враг. Его необходимо проучить. В этом смысле промыть мозги народу нетрудно.
Оценки прошлого разделяют народ, но в оценке того, что делать сегодня и завтра, большинство граждан едины.
Слава — дым, успех — случайность; единственное, что надежно на земле — безвестность.
Любое государство деградирует, если оно вверено лишь правителям народа. Только сам народ является надежным хранителем власти и народа.