— Ещё раз появишься здесь, и я убью тебя! Слышишь? Убью!
— Вечно одни обещания...
— Ещё раз появишься здесь, и я убью тебя! Слышишь? Убью!
— Вечно одни обещания...
— Простите, я сейчас занят.
— Ты труп! Какие у тебя дела?
— Смотреть в окно и дрочить в слезах. Рутина такая.
— Ты психопат, Тейт. Это психическое расстройство, терапия здесь не поможет.
— Значит это ваш диагноз: я психопат?
— Да. И самого ужасного толка. Ты обладаешь харизмой и даром убеждения. И ты патологический лжец...
— (сквозь слезы) Так значит всё. Я ничего не могу сделать? Нет надежды на прощение?
— (хлопая) Великолепное представление, Тейт. Ох уж эта роль непонятого подростка... Но психопат по определению не способен на расскаяние.
— Ты часто думаешь о сексе?
— Я думаю об одной конкретной девушке. Вашей дочке. Я дрочу, думая о ней. Часто.
— Мне неприятно слушать такое о моей дочери, Тейт...
— Не хотите узнать, что я хочу с ней сделать? Как я уложу её на постель и буду ласкать её нежную кожу, чтобы она мурлыкала, как котенок. Она — девственница. А они так легко становятся мокрыми...
— Простите, я сейчас занят.
— Ты труп! Какие у тебя дела?
— Смотреть в окно и дрочить в слезах. Рутина такая.
Просить прощения — просто, а как насчёт того, чтобы взять на себя ответственность за то, что ты натворил?
Один мой профессор по психиатрии говорил, что люди выдумывают истории, чтобы справиться со страхами. Произведения искусства и мифы нужны лишь для того, чтобы получить иллюзию контроля над тем, что нас пугает. Боишься смерти — придумай реинкарнацию, боишься зла — придумай милосердного Бога, который отправит злодеев в ад.