Мне нравится непринужденно поболтать, когда оба знают, что один скоро умрет.
А вы знаете, у меня есть знакомый. Так вот, у него есть собственная теория о том, что в компании, в которой больше трех человек, в процессе посиделок разговор всегда заходит о смерти...
Соседки приходили ко мне каждый вечер поболтать о том о сём или пожаловаться на мужей. Когда я умерла, соседки расстроились, потому что им не с кем стало проводить свободное время.
— Раньше мы говорили о смерти. Теперь перестали. Не знаешь почему?
— Не знаю.
— А я знаю — она нас настигла. Больше не о чем говорить.
Скоро будет неделя, как умер сын, а он еще путем не говорил ни с кем... Нужно поговорить с толком, с расстановкой... Надо рассказать, как заболел сын, как он мучился, что говорил перед смертью, как умер... Нужно описать похороны и поездку в больницу за одеждой покойника. В деревне осталась дочка Анисья... И про нее нужно поговорить... Да мало ли о чем он может теперь поговорить? Слушатель должен охать, вздыхать, причитывать... А с бабами говорить еще лучше. Те хоть и дуры, но ревут от двух слов.
Несносен каждый, будь то взрослый или ребёнок, кто прерывает тебя и вмешивается в разговор.
Смерть есть только один шаг в нашем непрерывном развитии. Таким же шагом было и наше рождение, с той лишь разницей, что рождение есть смерть для одной формы бытия, смерть есть рождение в другую форму бытия.
Сорванный росток не увянет, а лишь пересаженный в более благодатную почву дивно расцветет под более ярким солнцем. И хотя мне не будет дано лелеять и развивать ум и душу моего ребёнка, зато он сразу избавится от всех земных страданий и грехов. Рассудок твердит мне, что это еще не величайшее из всех несчастий, но сердце не хочет смириться с таким исходом.
Cлайд с цитатой