О царство кухни! Кто не восхвалял
Твой синий чад над жарящимся мясом,
Твой лёгкий пар над супом золотым?
Петух, которого, быть может, завтра
Зарежет повар, распевает хрипло
Весёлый гимн прекрасному искусству,
Труднейшему и благодатному...
О царство кухни! Кто не восхвалял
Твой синий чад над жарящимся мясом,
Твой лёгкий пар над супом золотым?
Петух, которого, быть может, завтра
Зарежет повар, распевает хрипло
Весёлый гимн прекрасному искусству,
Труднейшему и благодатному...
— Шелдон, я знаю, что сегодня день тайской кухни, поэтому я купила всё необходимое на азиатском рынке и всё сама приготовила.
— Ой, ну не стоило.
— Да мне это только в радость.
— Нет, я к тому, что зря старалась. Всё свое ношу с собой.
— Вы заехали за тайской кухней?
— У меня не было выбора, он легался в спинку моего сиденья.
— Шелдон, я весь день провела у плиты.
— И, наверное, очень глупо себя чувствуешь, да?
Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.
Боевые лошади
Уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.
Но в крови горячечной
Подымались мы,
Но глаза незрячие
Открывали мы.
Возникай содружество
Ворона с бойцом,-
Укрепляйся мужество
Сталью и свинцом.
Каждый продукт требует прикосновения рук, ведь через их теплоту еда обретает душевность. Душевность — это и есть вкус...
Бывая в новых местах, я всегда стараюсь попробовать что-то новое, чтобы потом, наслаждаясь блюдом, в памяти оно всплывало вместе с тем местом...
Отлив лениво ткёт по дну
Узоры пенных кружев...
Мы пригласили тишину
На наш прощальный ужин.
... дело не только в исходных продуктах — трюфели там, устрицы, гусиная печенка, это уже просто банально, — а в том, как, что и с чем сплетено, в сочетании несочетаемого, в искусстве невозможного, в смелости и тонкости, в особом, что ли, национальном демоне галльского народа: соедините вспыльчивость, скупость, терпение, эгоизм, философичность, чувственность, блеск, взбивайте веселкой полторы тысячи лет, — тогда и будет французская, ни с чем не сравнимая кухня.
— На данный момент это самый вкусный опытный образец за всё время.
— «Опытный образец»?!
— Это лучший рецепт моей покойной жены. Я экспериментировал, чтобы воспроизвести тот самый вкус. И вот это он, мои старания увенчались успехом. Основа этого борща... какао-порошок и соевая паста.
— Что?
— Какао-порошок и соевая паста!
— Это точно борщ?!
— Да. Без этих компонентов он не получится. Прошу, попробуйте, капитан.
— Пппреввосходноо..!
— Отлично... Да. Оно. Как вкусно.
— Это — вкусно?!
— Да. Все как готовила моя жена. Из-за моих обязанностей я редко появлялся дома, поэтому она часто сердилась на меня. Но каждый раз, когда я возвращался с задания, она просто готовила этот борщ. И каждый раз, когда я говорил «вкусно», она говорила «не верю», и... Нет, не будем о прошлом.
— Это больше похоже на попытку выместить свою злобу...
— Что?
— Нет, ничего!
— Понятно. Что ж, кушайте, не стесняйтесь. Я сделал на пятерых.
— Теперь я понимаю, почему Сагара отказался!..
— Конечно, кухня каждого народа — показатель его культуры, традиций и возможностей. И азербайджанская кухня очень разнообразная, очень вкусная, но очень опасная.
— А в чем опасность?
— Опасность именно в неконтролируемом наборе веса.
Раскаленное небо будто готовилось печь пироги. Облака были рассыпаны мелкой мукой и лишь по горизонту собирались в белоснежные комочки. Солнце лежало мягкое, растекающееся масляными разводами.