Ловите ушами моих слов.
Перестаньте мокнуть носом.
Ловите ушами моих слов.
— Скажи Яше, чтоб взял те гроши из гаманцов и прошелся по Молдаванке, раздал гроши людя́м.
— С какой это радости?
— Пусть пройдет по самым голодранцам — до Кравченки пусть дойдет, Махорский... ну ты сам знаешь до кого. Пусть скажет, шо деньги от Миши Японца.
— Миш, так я ж думал, шо ты от это вот за помощь трудящимся свистишь все. Миш, на кой нам гроши раздавать?
— Майорчик, когда людям нечего жрать, не надо труситься за добро! Тем более, шо оно чужое. Сделай и люди скажут тебе спасибо.
— Народу положили — это что-то страшное.
— Так что ж? Наши ж все ж целы.
— Так это всё задарма, Изя! Этот поц золото увёз!
— Да ладно, какое золото? Так, мусор...
— Шо?
— Да я шо, дурной — золото сдавать? Вон, Пендос накидал железяк каких ненужно.
— Изя, а если б кто проверил?
— Да ладно — проверил?! Не до того было — проверять...
— Изя, ну ты меня умиляешь.
Это в Англии Король сидит на жопе с короной между глаз и ни хрена не знает. А в эту тронную залу люди приходят запросто. И если у кого горе, тут же до меня. Особенно старики... Шура, мы же вышли из них. И примеряем до их свои дела.
— Да он же пристает, хочет шоб я его на дело взял. Это надо такое?
— Не, на дело не надо.
— Так, а я про шо. И главное уже щипать научился. Так ласково у меня портсигар принял — я не заметил.
— Так надо по соплям надавать!
— Мойша! Ты только послушай! Твоя сестра хочет жениться!
— Да нехай женится.
— Так на нем! Чем же он будет кормить своих детей, не дай Бог они наро́дятся!
Люди делятся на тех, кто умеет пить; и тех, кто не умеет, но все равно пьет. И вот первые получают удовольствие от горя и от радости, а вторые страдают за тех, кто пьет водку, не умея её пить.
— Вы меня убили. Год работы впустую... Вы меня хороните живым.
— Месье Гепнер, ну не берите так близко к сердцу. Это всего лишь деньги! Изя, это таки деньги?
— Вы меня убили, Миша.
— Ну перестаньте уже, Йоваль Лазарович, ну что, вы последний год работаете? Или люди перестали пить чай с сахаром?