Призвание — оно как спутник жизни, его сложно найти сразу.
Воодушевление новичка — это фата-моргана: кажется, что на горизонте земля, тогда как её нет и в помине.
Призвание — оно как спутник жизни, его сложно найти сразу.
Воодушевление новичка — это фата-моргана: кажется, что на горизонте земля, тогда как её нет и в помине.
— Где ты была? Я тебя повсюду искала, — спросила её.
— В мастерской.
— Почему не отозвалась? Я стучала.
— Когда тку на глубине, ничего не слышу.
— На глубине? Это как?
— Может быть, повезёт, и поймёшь однажды. А может, и не поймёшь: ты же не мастерица.
... с грустью глядеть на ребятишек, которые счастье лишь в ожидании, а на деле — тяжёлая ноша.
Я поглядел в окно на большой темнеющий город — одному жить в таком особенно невыносимо.
Когда в новый дом привезли эти коробки, снаружи они были без вмятин. Потом мы их открыли… Никогда не забуду, как ты рыдала. Внутри вместо фарфора и хрусталя оказались осколки. Так и мы с мужем, как те коробки: внутри всё поколото, хотя снаружи всё точно так же.
Не делай ничего по необходимости или обещанию, но только по любви. Тогда жизнь будет полной, и в этой полноте возможно все и без усилий. Все, что должно появиться, появится само собой.
«Чего ждёшь? — ствол старого можжевельника скрипел голосами предков. — Птицы несут яйца. Семена дают новые стебли. Всё, что живёт на этой планете, должно плодиться». Селесте зажала уши краями подушки.