Он снова стал невозмутим, а это могло означать что угодно: от зубодробительной скуки до тотального бешенства.
А может, она... из той породы людей, у которых есть только две скорости: ноль и максимум.
Он снова стал невозмутим, а это могло означать что угодно: от зубодробительной скуки до тотального бешенства.
А может, она... из той породы людей, у которых есть только две скорости: ноль и максимум.
Если вы всё равно со временем друг друга простите, почему бы не сделать это сразу, избежав многих дней чудовищного напряжения? От греха к прощению без промежуточных шагов... Просто возьми — и прости, а потом иди дальше.
Несмотря на безусловную притягательность секса, убийства, заговора и снова секса, людям со временем приедается любая байка... Пытаться оспаривать любую чушь, в которую верит, базируясь на отсутствии логики и информации, каждый кретин на улице, — верный путь к сумасшествию.
Откровенность — единственный способ разговаривать с кем угодно, когда вы становитесь настолько близки, что живёте в шкуре друг друга.
Что же касается счастья... Не думаю, что его можно кому-то дать, если счастья нет в них самих. Однако подарить несчастье можно запросто...