И мне бы нужно в панцире встречать
Приход зимы, её смертельный холод.
И мне бы нужно в панцире встречать
Приход зимы, её смертельный холод.
Не звякают вдали бубенчики отар;
На дудке перестал наигрывать овчар;
Не слышно птичьих стай,
Увеселявших край;
Совсем умолк на кочках перепел-дергач,
И больше не пиликает сверчок-скрипач.
Замерзшим морем смотрит пустоши печаль.
Усталой птицей солнце низко тянет вдаль.
Лучей холодных пук
Стал стар и близорук —
Нагнуться надо, чтоб увидеть что-нибудь.
Напрасный труд. Кругом одно унынье, жуть.
В Москве зима длится вечность, а прошедшие осень и зима измерялись даже не по-московски, а по-северному.
Тепло ничуть не лучше холода, и наоборот. Чтобы растить цветы, лучше тепло, чтобы кататься на коньках, лучше холод!
Качаются ивы в овражке,
Дует вьюга с утра.
Одинокий путник в низине
Греет руки у костра.
Укутался в шубу,
Только нос видать.
Выбрал жизнь,
Бродить и горевать.
Мратная в сердце печаль,
Не дает спокойно жить.
Порвана в клочья,
С миром нить.
Качаются ивы в овражке,
Дует вьюга с утра.
Одинокий путник в низине
Греет руки у костра.
Укутался в шубу,
Только нос видать.
Выбрал жизнь,
Бродить и горевать.
Мратная в сердце печаль,
Не дает спокойно жить.
Порвана в клочья,
С миром нить.
Разумеется, я так не сделаю. Я не должна. Несмотря на сказочный снегопад, мы не в Нарнии. Мы в Лондоне, и это реальная жизнь, а не сказка. А в реальной жизни разбитые сердца непостижимым образом продолжают биться.
Пpиходила зима, закpывались окна,
Уходили со двоpа пьяные дети,
Кидающие камни по стеклам.
И я опять закладывал yши ватой
До весны, чтоб не слышать как шёл снег
По пpокypенным паpадным.