Иран оказывает вредоносное влияние на всем Ближнем Востоке, угрожая свободе судоходства и одновременно поддерживая террористические организации в Сирии, Ираке и Йемене.
— Вы знаете, что я такое.
— Да. И я здесь.
Иран оказывает вредоносное влияние на всем Ближнем Востоке, угрожая свободе судоходства и одновременно поддерживая террористические организации в Сирии, Ираке и Йемене.
Немцы очень щепетильно относятся к своей истории и к тому, как их видит остальной мир — что-то вроде „О, весь мир теперь будет думать, что мы едим людей“. Это абсурд. То же и с насилием над детьми в Америке — никто не думает, что все американцы педофилы, но искусство и музыка должны отражать самые серьезные проблемы в обществе.
Глубокой ночью, когда даже Бог представляется космической шуткой, когда до тебя, кажется, ровным счетом никому нет дела, все мы, пожалуй, нуждаемся в какой-то поддержке, в ком-то, кого можно коснуться.
Мы нуждаемся в поддержке. Нам нужны друзья. Если же рядом их не оказывается, приходится превращать одиночество в наше главное оружие. И тогда то, что нас окружает, способно помочь нам продвинуться к главной цели.
— Тут опять очередную пакость затеяли. Теперь против свободы слова. Депутат Комиссаров ещё предложил запретить показывать жертв терактов. Понимаешь, Хрюн?
— Понимаю! Возвращается время этих... комиссаров! Я только не понимаю: к чему всё это? К чему?
— Понимаешь, власти считают, что не надо показывать жертв терактов, чтобы не расстраивать народ.
— Вот именно! А ещё не надо показывать народ, чтобы не расстраивать власть!
Люди начинают понимать, что тот человек, который погиб во время теракта, он такой же, как я. Он тоже не ожидал, он тоже думал, что с ним этого не может произойти. Это было у «Сплина», это было у Бродского. «Думают люди в Ленинграде и Риме, что смерть — это то, что бывает с другими». Так вот, такое настроение нам не нужно.
Вот что Китай должен усвоить: в будущем его влияние на мир будет зависеть не только от ВВП и военной мощи, но и от того, как люди станут относиться к китайскому обществу и вообще ко всему китайскому. Такова «мягкая власть», состоящая в привлекательности китайского общества для остального мира, а не «жесткая власть», опирающаяся на сильную экономику и армию. Мир должен оценить Китай, и для начала этому помогут те студенты, которые учатся сейчас в университетах Америки.
Я верю в тебя, Артур. Больше, чем в Утера, больше, чем в кого-либо еще. Не верь своим страхам. Переживания не лучший советчик мудрому человеку.