В столетнем мраке чёрной ели
Краснела темная заря,
И светляки в кустах горели
Зеленым дымом янтаря.
В столетнем мраке чёрной ели
Краснела темная заря,
И светляки в кустах горели
Зеленым дымом янтаря.
Тьма в каждой человеческой душе отыщет слабинку и проберётся в неё. А значит, и победа над нею у каждого человека – своя.
В конце концов, отказавшись от всего, Анаксагор занялся умозрением природы, не тревожась ни о каких делах государственных.
Его спросили: «И тебе нет дела до отечества?»
Он ответил: «Отнюдь нет, мне очень даже есть дело до отечества!» — и указал на небо.
... Чего природа не умеет делать, так это врать. Она просто идет напролом и делает свое дело... Шагает прямо и никого не надувает. Иногда она может быть не слишком приятной, но врать не станет.
— Я говорю правду. Моя жизнь висит на волоске, жизнь всего города висит на волоске. Это не тот город, в котором мы росли.
— Это тот же самый город, что и тогда. Мы не знали ничего, потому что были детьми. Мы играли в игры, закапывали фотки. Взрослые скрывали от нас тьму, Мэтт. А теперь взрослые мы.
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет — господь сына блудного спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни земной?»
И забуду я всё — вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав —
И от сладостных слез не успею ответить,
К милосердным коленям припав.
Ты у моей стояла колыбели,
Твои я песни слышал в полусне,
Ты ласточек дарила мне в апреле,
Сквозь дождик солнцем улыбалась мне.
Когда порою изменяли силы
И обжигала сердце горечь слёз,
Со мною, как сестра, ты говорила
Неторопливым шелестом берёз.
Не ты ль под бурями беды нано́сной
Меня учила (помнишь те года?)
Врастать в родную землю, словно сосны,
Стоять и не сгибаться никогда?
В тебе величье моего народа,
Его души бескрайние поля,
Задумчивая русская природа,
Достойная красавица моя!