Ты воспитан очень скромным. Справедливость — вот стезя.
Говоришь о правде откровенно,
Только уличным гиенам разорвать твои слова.
Просто уличная мразь вынет душу втопчет в грязь.
Ты воспитан очень скромным. Справедливость — вот стезя.
Говоришь о правде откровенно,
Только уличным гиенам разорвать твои слова.
Просто уличная мразь вынет душу втопчет в грязь.
Враг и спереди, и сзади, ты трясёшься весь,
Но сегодня хватит быть примерным.
С унижением не смиряясь. Ощути, как злая ярость
Заструится по звериным нервам.
Не покоряйся судьбе,
Бейся как загнанный, раненый зверь.
Силы приходят в беде,
Наглые морды до крови разбей!
Трагедия в том, что всю жизнь преодолевая боль и претерпевая страх, он не принял никаких мер предосторожности, когда подступила реальная угроза.
Не гунди и не перечь,
А поди и обеспечь,
А не то в момент узнаешь,
Как башка слетает с плеч!..
К сожалению, нужна костлявая рука голода и народной нищеты, чтобы она схватила за горло лжедрузей народа, членов разных комитетов и советов, чтобы они опомнились...
Я пишу тебе, мерзкий хан!
Мой гонец был зарезан тобой в степи,
И летишь ты от крови пьян,
Все сжигая дотла на своем пути.
Знаю, знаю, чему ты рад,
Что за крики и стоны корёжат степь -
Это жжешь ты мой стольный град,
Сея ужас и смерть.
За поруганных жён, за убитых детей,
За святыни, что в злобе швырял под коней -
Не сносить тебе головы!
ИДУ НА ВЫ!
Не найдешь, чаво хочу, —
На башку укорочу,
Передам тебя с рассветом
Прямо в лапы палачу!
Разозлись! Зверь в тебе! Пусть от боли душу рвёт.
Ты сказал: «Я в беде». Но никто не подойдёт.
Нервы жги, пусть горит, самый сильный на земле
Зверь, который победит, сидит в тебе.
Я пишу тебе, мерзкий хан!
Мой гонец был зарезан тобой в степи,
И летишь ты от крови пьян,
Все сжигая дотла на своем пути.
Знаю, знаю, чему ты рад,
Что за крики и стоны корёжат степь -
Это жжешь ты мой стольный град,
Сея ужас и смерть.
За поруганных жён, за убитых детей,
За святыни, что в злобе швырял под коней -
Не сносить тебе головы!
ИДУ НА ВЫ!
Когда душа твоя
устанет быть душой,
Став безразличной
к горести чужой,
И майский лес
с его теплом и сыростью
Уже не поразит
своей неповторимостью.
Когда к тому ж
тебя покинет юмор,
А стыд и гордость
стерпят чью-то ложь, —
То это означает,
что ты умер…
Хотя ты будешь думать,
что живешь.
Да, вот он, дуб...
«Весна, и любовь, и счастье! И как не надоест вам всё один и тот же глупый, бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастья. Не верю вашим надеждам и обманам».
— Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, — наша жизнь кончена! Надо доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.