Быть в мире и ничем не обозначить своего существования — это кажется мне ужасным.
Я разгадывал науку веселой и счастливой жизни, удивлялся, как люди, жадные счастья, немедленно убегают от него, встретившись с ним...
Быть в мире и ничем не обозначить своего существования — это кажется мне ужасным.
Я разгадывал науку веселой и счастливой жизни, удивлялся, как люди, жадные счастья, немедленно убегают от него, встретившись с ним...
Я должен жить для других, а не для себя.
Нет на свете дела труднее, чем писать простую, честную прозу о человеке.
Каждая страна, как и человек, доставляет неудобства другим, одним фактом своего существования.
Свободный человек ни о чем так мало не думает, как о смерти, и мудрость его состоит в размышлении о жизни, а не о смерти.
— Говорят, никогда не узнаешь человека, пока не сыграешь с ним в шахматы.
— И вы в это верите?
— На самом деле никогда не узнаешь человека, пока не одолжишь ему денег.
Оскорблять людей гораздо легче, если они не понимают, что это оскорбление.
Верю в человека больше, чем можно поверить,
Даже зная наверняка, что он опаснее зверя.
По пути наверх люди обычно совершают три ошибки. Первая ошибка: чтобы достичь большего, больше работать. Это практически никогда ни к чему не приводит. Вторая ошибка: столкнувшись с трудностями, пытаться изменить себя. Третья ошибка: почувствовав, что добиться большего не получается, просто-напросто сдаться.
Я рассматривала людей, проходивших внизу. У каждого из них своя история, и она — часть еще чьей-нибудь истории. Насколько я поняла, люди не были отдельными, не походили на острова. Как можно быть островом, если история твоей жизни настолько тесно примыкает к другим жизням?