Это наше третье свидание, а ты целуешь меня так, как будто говоришь спокойной ночи своей тёте.
– В общем, мы с ним не поцеловались.
– Плохо.
– Что плохо? Что на первом свидании не поцеловались?
– Да не, что не поцеловались, ничего страшного. Плохо, что секса не было.
— Значит, я дура?
— Нет, ты просто яркая. Такая яркая, что по тебе плачет психиатрическая лечебница.
(Ты яркая. Настолько яркая, что по тебе дурдом плачет.)
Даже при самых страстных поцелуях все завершается необходимостью наконец-то вздохнуть.
— Слушайте, кто знает какое—нибудь уютное место, чтобы назначить свидание?
— В кафе «У Тони». Там, если съешь пять бифштексов, ужин — бесплатно!
— А если свидание не с медведицей, а с девушкой?
лягушка [после поцелуя]: А ты чего ждал? Думал, женой твоей обернусь? Стирать, готовить буду? Лягушат твоих воспитывать? Очень надо! Просто я целоваться люблю.
— Куда ты ведёшь мою дочь?
— Не знаю. Я думал пройтись пешком по подземному Нью-Йорку. Навестить моих друзей-бродяг. Они чудесные, просто питаются одними отходами... Извините, я не знаю, почему я это сказал. Я иногда нервничаю, ну, не замолкаю ни на минуту. Мама говорила, что нет ни одного слова, которое мне не нравится. А знаете, кто мне ещё нравится? Ваша дочь.
Cлайд с цитатой