Даёшь Беломорканал! За Родину! За победу! Хлебай, внучки́, ханку!
[Потом к нам привели генерала-ветерана. В орденах чуть не за взятие Шипки.]
— Внучки́, пуля — дура, штык — молодец!
— Не рви, дед, глотку, угости лучше.
— А как же! Только здесь бабка не достанет, не унизит гвардейца.
Дух рано или поздно становится дембелем, а перед дембелем лежат все мечты! Потому что любят его очень — и здесь, и там. В пожарные берут, и в милицию. Там курорты от профсоюза, бесплатный проезд на автобусе. Девки с дойками так и плачут по дембелю… Потому что дембеля больше в армию не берут.
... Если ты собираешься похоронить себя заживо, то закапывайся помедленнее — так прикольней...
Видите этих прекрасных парней во главе со старшим сержантом Лавровым? Им ноги мыть по сроку службы не положено, а чистоту они любят. Будете им портянки стирать с детским мылом: дембеля микробов боятся.
— Тебя как, «Федя», зовут?
— Зовут меня Анатолий Васильевич Пестемеев. Я слесарь-инструментальщик… четвертого разряда.
— А чё ты им-то имя не назвал?
— А чё их баловать!? Сами документы потеряли. Пусть ищут.
— Здесь такие замечательные склепы. Прошлый век, чугунное литье.
— Обожаю склепы. Обожаю чугунное литье.
— А не прогуляться ли нам, Лариса, осмотреть местные достопримечательности? Излить, так сказать, посильно друг другу горе.
— Конечно. Излить посильно...
— Ну раз ты такой молодой, то тогда тебе надо по-маленькому в штаны ходить. иначе говоря, ссаться. По-научному — энурез. С энурезом тоже не берут.
— Я ссаться не хочу! Я брезгую. И потом, как же я по-маленькому буду, если меня бабушка в одно и то же время приучила? Ровно в четыре утра. Бабушка у нас доярка была. У нее в пять дойка начиналась. Брала, значит, меня, малыша, и на очко.
Тут в лазарет заходила медсестра. Я её потрогал и лишился покоя. Такая сладенькая: ушки красненькие, носик в угрях, жопа толстая и шершавая, как ананас… Валькирия!
Cлайд с цитатой