— Что, всё ещё любишь её?
— Вижу редко, а думаю часто...
— Что, всё ещё любишь её?
— Вижу редко, а думаю часто...
Я боюсь за неё. Я чувствую себя реанимацией, искусственным дыханием, её запасным сердцем.
Я думал, что я устроил этот поход из своей любви к Маше. А оказалось, что я устроил его просто из любви. И может, именно любви я и хотел научить отцов — хотя я ничему не хотел учить. Любви к земле, потому что легко любить курорт, а дикое половодье, майские снегопады и речные буреломы любить трудно. Любви к людям, потому что легко любить литературу, а тех, кого ты встречаешь на обоих берегах реки, любить трудно. Любви к человеку, потому что легко любить херувима, а Географа, бивня, лавину любить трудно.
Дай Бог мне никому не быть залогом его счастья. Дай Бог мне никого не иметь залогом своего счастья. И ещё, дай Бог мне любить людей и быть любимым ими. Иного примирения на земле я не вижу.
Цвет у мира – серо-голубой. Негасимые сумерки красоты. Вечный неуют северного очарования.
В Сашиной красоте было что-то грустное, словно отцветающее, словно красивой Саша была последний день.
Мы никогда не ошибаемся, если рассчитываем на человеческое свинство... Ошибаемся, лишь когда рассчитываем на порядочность. Что значит «исправить свои ошибки»? Изжить в себе веру в людей?.. Самые большие наши ошибки – это самые большие наши победы.