Самое главное заключается не в том, еврей ты или христианин, а в том, хороший ли ты человек.
Иногда я чувствую себя ходячей тучей. Я закрываю свет всем, с кем встречаюсь.
Самое главное заключается не в том, еврей ты или христианин, а в том, хороший ли ты человек.
Вы разве не знаете, что агностики жарче всех ищут доказательств существования Бога на Небесах?
Но странный стук зовёт в дорогу,
Может сердце, а может стук в дверь.
И когда я обернусь на пороге,
Я скажу одно лишь слово — «Верь!»
Я верю ей, как верят все мужчины от начала времён.
В этом мире лишь наша вера становится правдой.
Тот, кто собирается лгать, сбивается с пути осторожности и благоразумия. Каждое слово, которое неправдиво, не принимается правдивыми людьми. Лгун один или два раза может провести людей, но никто не поверит его словам после того, как он будет опозорен ложью своей.
Некоторое время я сидел, размышляя о том, как меняется с возмужанием наше сознание: ведь детьми мы были куда более доверчивы. Способны поверить в очень многое: домового под кроватью, пиратов, затаившихся в бухтах Клонтарфа, и тому подобное. По мере того, как мы взрослеем, наша способность верить скукоживается. В чем причина этого? В религии, в знании о мире, в пресловутом житейском опыте? Мы сами ограничиваем эту способность, подобно тому как скупец затягивает все туже тесемки своего кошелька. Правда, скупец обогащается, тогда как мы, люди, обездоливая себя, оставаясь с верой лишь в очевидное и несомненное. А ведь если вдуматься, то в конце жизни веры должно быть больше, гораздо больше, чем в ее начале. Широта восприятия — вот что нужно человеку, ибо, если ему предначертано истолковывать природу, его представления должны быть по меньшей мере столь же широки, как она, чтобы ее объяснить. Но, увы, у большинства людей с возрастом ширится не вера, а маловерие.
— …я верю в Бога и в то, что Иисус его сын, и все такое. Я просто не хожу в церковь — никогда не видел в этом необходимости. Но это не значит, что я язычник.
— Как же ты обрел спасение, если не ходишь в церковь?
— Спасение? Кто сказал, что меня спасли?
— Да ведь ты только что сказал, что веришь в Иисуса.
— Ну, я понимаю это иначе, чем ты.