Я — клок пыли, который нужно вымести, чтобы расчистить дорогу новым веяньям.
Зачем соврал — понятия не имею. Вот так всю жизнь. Вру почём зря, как начну — не могу остановиться.
Я — клок пыли, который нужно вымести, чтобы расчистить дорогу новым веяньям.
Зачем соврал — понятия не имею. Вот так всю жизнь. Вру почём зря, как начну — не могу остановиться.
Я не был нигде, кроме земли, но я точно здесь посторонний.
Я не пробовал ничего, кроме жизни, но она мне не по вкусу.
У меня нет ничего, кроме я, но оно не мое – чужое.
Так тесно и в тоже время так пусто…
Когда на меня давят, из меня с присвистом выходит воздух. Всю жизнь — как проколотая шина.
У меня прекрасная жизнь, но это ничего не значит, если не с кем всё разделить. Это то, чего мне не хватает. Небольшой дисбаланс. Сейчас единственное постоянное в моей жизни — эта маленькая собачка. Поэтому я его и завел, что стал очень одинок. Мне нужен кто-то или что-то рядом со мной в этом путешествии.
Мне гораздо проще разобраться в вещах больших и сложных, чем в чем-то незначительном и простом. Кажется, это и делает меня настоящей француженкой.
— Самое страшное, — глядя в глаза Цзыгу, сказал Алекс, — это утратить собственную личность. Свое «я». Самое страшное — утратить сознание, превратиться в марионетку, прыгающую на невидимых веревочках.