Какая-нибудь современная Сапфо назвала бы его «свиньей», Шекспир сказал бы про него «моё резвое дитя», а старый пропойца Карио считал его умным, способным и деловитым человеком.
Положение кажется мне чудовищным, неестественным, ничем не оправданным, и сложилось как-то вдруг, само собой, помимо меня.