Дела в подлунном мире
Идут в знакомом стиле –
Нам не из чего, братцы, выбирать:
Нам предлагают или
Нижайше расстилаться,
Или высочайше попирать!
Наклонись над глобусом,
Убедись, дитя:
Каждый главным образом
Любит сам себя.
Может, это плохо –
Не твоя беда:
Такова эпоха,
Такова среда!
Я падал на грязные лужи
И голые провода,
Не чувствуя при этом
Ни шока и ни стыда,
Я очень неприхотливый,
Я гибче и ловчей,
И я знаток теневой стороны вещей!
Подымись над глобусом,
Стеклышки надень:
В мире главным образом
Торжествует Тень!
Это не острота
И не похвальба:
Такова природа,
Такова судьба!
Подымись над глобусом,
Стеклышки надень:
В мире главным образом
Торжествует Тень!
Это не острота
И не похвальба:
Такова природа,
Такова судьба!
Я по полу тянулся
И подымался по стене,
Ломался на уступах
И простирался по стерне,
Ты мялся у подножья,
А я достигал вершин,
А в полдень я сморщивался в аршин.
Она ему всю душу отдала — осталось только тело.
— Мне немного стыдно за то, что я столько лет подавлял себя...
— О чем ты говоришь?
— Я говорю про маму.
— Так дело в твоей маме?
— Я должен, Сол. Я должен ей признаться.
— О Боже! Не надо! Ты ничего не должен этому ирландскому Волан-де-Морту!
— Невозможно не выпить глоточек в такое волнующее время.
— В смысле утром?
— Я хочу искупаться. Можно?
— Давай.
— Отвернитесь, пожалуйста!
— Ну ладно, я не брезгливый.
— Вас на эротику потянуло?
— Да видел я тебя — нет там никакой эротики... Давай ныряй, скромница.
Гонококкам всё равно, какая власть на дворе.
Cлайд с цитатой