— Почему ты не хочешь делать кривые зеркала?
— Потому что они врут.
— Молчать!
— Не буду молчать! Не заставите!
— Почему ты не хочешь делать кривые зеркала?
— Потому что они врут.
— Молчать!
— Не буду молчать! Не заставите!
Отец учил меня или не отвечать на скользкие вопросы вообще, или говорить правду. Из уважения к его памяти я следую этому правилу до сих пор. Помнится, это сердило моего учителя Мировуда. Ведь в магии, если разобраться, немало уверток и фокусов. Покрыть старую помойку плащом фокусника и заявить, что все, что под плащом, включая вонь, профессиональная тайна и непосвященных просим убрать лапки… Однако от частой лжи эйдос тускнеет, как умирающая искра.
— Я просто слушала.
— Её ложь? Все нормально. Она всегда так поступает с хорошими людьми — дезориентирует, заставляет в ней нуждаться, а потом забирает то, что ей нужно и выбрасывает, как мусор.
— Она постоянно думает о тебе, почему ты оставил ее в живых. Слушает запись твоего звонка в службу спасения в тот день снова и снова.
— Ты должна быть очень осторожной, поверь, говорю из своего опыта, Харли Сантос — самовлюбленная психопатка и убийца. И все же, она заставила меня сходить по ней с ума, а тебя сопереживать ей. В этом ее сила. Но вместе, мы сможем использовать это манипулирование, забраться в ее голову, также, как она и заставить сомневаться в собственном здравомыслии. А потом сможем быть свободны.
Сложно сказать человеку, который тебе нравится, некоторые вещи. Люди лгут не из-за того, что это им нравится. От этого человек не становится плохим. Это называется ложью во спасение… любимому человеку. Так, как одним тяжело врать близким, другим тяжело сказать правду тем, кого они любят. Самое главное — понять, насколько важен для тебя этот человек.
I’m still the same me. The me from before is still here but,
The lie that’s gotten too big Is trying to swallow me up.
Это не значит, что не существует ни правды, ни лжи. Это значит, что мы творим правду и ложь и несем личную ответственность за то, что истинно, а что ложно. Мы несем личную ответственность и за суждения о том, что есть добро и что есть зло, и за то, что позволяет злу свободно разгуливать по свету или же ставим его на службу.
Осознав, что подступает наивысшая минута, Баудолино отважился на дело, которое – как всегда, из самолучших помыслов – состояло в очередном обмане.
— Корабли потонули? Что задумался?
— Решил сжечь корабли. Чтобы не огорчали. На то, что уже испорчено, обычно не смотрят.
Я устал. Устал от лжи. Ложь с хвостиком, ложь без хвостика. Лжи много.
Кто-то врет, но не несет ответственности. Указываю на ложь, но меня считают лжецом. Я стал жертвой. Стал добычей.
Знаешь, людям нравится врать. Если бы люди не врали, умерли бы от скуки. Не было бы истории. Не было бы судов и полицейских участков.
Поэтому никто не доверяет друг другу
— Но, для того, чтобы кому-то помочь, для того, чтобы спасти кого-то, соврать можно...
— Так мы и портимся. Все мы.
— Человек рождается с трудностями. Никогда не было мира без лжи. И отныне не будет.
Но, если мы будем говорить, зная об этом, будем жить, зная об этом — сможем уберечь себя.