У моей души либо ноги натёрты, либо сломаны, либо отвалились.
Когда душа твоя
устанет быть душой,
Став безразличной
к горести чужой,
И майский лес
с его теплом и сыростью
Уже не поразит
своей неповторимостью.
Когда к тому ж
тебя покинет юмор,
А стыд и гордость
стерпят чью-то ложь, —
То это означает,
что ты умер…
Хотя ты будешь думать,
что живешь.
Ястреб всегда над вечерними облаками.
Как ему, должно быть, печально!
В безмолвии ветра его цепким крыльям нет отдыха.
Что ты такое, моя душа-ястреб?
Что ты такое, моя, кружащая в небе, тоска?
Мой спутник на дороге, в пустых полях -
И тебе, должно быть, одиноко?
Мы вместе идём по лугам под треск кузнечиков,
Но не перемолвимся ни словом.
Что ты такое, моя душа-путник?
Что ты такое, моё одиночество?
Я, конечно, не хочу сказать, что ум и печаль – это гири, которые не позволяют нам воспарить над нашей жизнью. Но, видно, это тяжелое, как ртуть, вещество с годами заполняет пустоты в памяти и в душе.
Те самые пустоты, которые, наполнившись теплой струей воображения, могли бы, подобно воздушному шару, унести нас в просторы холодного весеннего ветра.
Полночь бьёт... Заснуть пора...
Отчего-то страшно спать.
С другом, что ли, до утра
Вслух теперь бы помечтать.
Вспомнить счастье детских лет,
Детства ясную печаль...
Ах, на свете друга нет,
И что нет его, не жаль!
Если души всех людей
Таковы, как и моя,
Не хочу иметь друзей,
Не могу быть другом я.
Сколько раз можно позволить себе потерять кусочек души, прежде чем перестанешь чувствовать себя человеком?
Змей свивается в клубок,
Этим тело согревая; -
Так душа, — змея живая,
Согревает свой порок.
Самые тяжкие страдания незаметны — рыдания в углу, разрывание на себе одежды. Нет, хуже всего, когда твоя душа плачет, и что бы ты ни делал, её невозможно утешить. Её часть чахнет и становится шрамом на той части твоей души, что выжила.
Cлайд с цитатой