Франц Верфель. Сорок дней Муса-Дага

Народы подвластны своей природе. А льстецы, жаждущие за их счет поживиться, угодливо поощряют их тщеславие. Точно это особая заслуга — родиться собакой или кошкой, брюквой или картофелем.

0.00

Другие цитаты по теме

Если б не вы, в этой стране

Было б кому голос отдать.

Если б не вы, эту страну

Не от кого было б спасать.

Кучка верноподданных псов

И прoпитое стадо лошья.

Всё, что выбрать сможете вы:

Железный занавес и лагеря.

Казалось, каждый кладет на чашу весов другого крохотную гирьку, гранатовое зернышко души — только бы не нарушилось дивное равновесие.

Но если такого наблюдателя не оказалось в галереях Лувра, зато он был на улице, где грозно раздавался его ропот и гневом искрились его глаза: то был народ, с его инстинктом, предельно обострённым ненавистью; он издалека глядел на силуэты непримиримых врагов своих и толковал их чувства также простодушно, как это делает проожий, глазея в запертые окна зала, где танцуют. Музыка увлекает и ведёт танцоров, а прохожий видит одни движения и, не слыша музыки, потешается над тем, как эти марионетки скачут и суетятся без видимой причины.

Даже когда народ пятится, он пятится за идеалом — и верит в некое «вперёд».

А каково пойдет служба, когда все подчиненные будут наверно знать, что начальники их не любят и презирают их? Вот настоящая причина, что на многих судах ничего не выходит и что некоторые молодые начальники одним только страхом хотят действовать. Страх подчас хорошее дело, да согласитесь, что не натуральная вещь — несколько лет работать напропалую ради страха. Необходимо поощрение сочувствием; нужна любовь к своему делу-с, тогда с нашим лихим народом можно такие дела делать, что просто чудо.

Патриот любит свой народ, а националист ненавидит все остальные.

Национализм — детская болезнь. Это корь человечества.

(Национализм — это детская болезнь, свинка человечества.)

Народ, не уважающий прошлых побед, обречен на будущие поражения.

Во многом мы смотрим на мир так же, как тысячелетиями смотрели на него крестьяне. Они говорили, что горы высоки, а император — далек, имея в виду, что их не касаются дворцовые интриги и государственные дела.

Мы браним себя только для того, чтобы нас похвалили.