— Пройдёт немного времени, Кот, ты повзрослеешь... и станешь совсем другим зверьком.
— А тот, который я сейчас, он когда-нибудь вернётся? Он мне нравится.
Быть старше не значит избавиться от проблем.
Мы как и раньше избегаем всех этих тем.
Фальшивые люди пропитаны ртутью,
а наша совесть давно почему-то не судит.
Как щенок к трубе жмусь, боюсь панически,
Греюсь и верю — тепло не бывает техническим.
И всё клянёшь меня маленьким, не взрослым,
Мол это ребячество, — любить до гроба и после.
Помните, когда ваш ребёнок начинал ползать, вы строили физические ограждения вокруг него, чтобы он не повредил себя. Подросток такой же ползунок. Ему нужны жёсткие правила безопасности.
Подросткам нужно чётко знать где проходят границы безопасной зоны. Естественно, подростки ненавидят границы и считают, что они сами могут их определить. Но вы-то должны помнить, что они не могут этого сделать. Они не достаточно взрослые в когнитивном плане. Иногда и в 17, и в 18 лет...
Тяжел путь от детства к зрелости. Каждый идет по нему как умеет. Миру нужны мятежники, чтобы он не застаивался, люди с горячими сердцами и чистой душой.
— Все эти вещи будят во мне воспоминания о прошлом, и я не могу их выкинуть. Наверное, я старею.
— Вы взрослеете.
В молодости многое кажется скучным и безжизненным. Но потом, становясь старше, вдруг обнаруживаешь, что именно эти вещи и являются для тебя самыми важными.
Много лет назад отец психоанализа Зигмунд Фрейд имел несторожность заметить, что некоторые последствия детских психологических травм остаются с нами на годы и десятилетия. Народ охотно подхватил его идею насчет вредных родителей и сроднился с ней.
Я обратил внимание, что сейчас взрослеть не принято. Принято требовать от родителей, чтобы они обеспечили нам счастье длиною в жизнь. А раз счастья нет, то они во всем виноваты: недоглядели, упустили, недодали. Удобно-то как! Можно ничего не делать. Только на маму с папой обижаться по гроб жизни. Причем по гроб своей жизни, так как многие ухитряются держать обиды даже на покойных родителей! Кто-то таит обиду в сердце и стесняется ее. Кто-то носит на виду, как орден, выданный за «великие детские страдания». Он уверен в том, что окружающие должны искупить тот вред, который мама с папой ему нанесли, и требует от них любви, восхищения, уважения и шоколадный пломбир в придачу, некогда ему в зоопарке папой не купленный. По жизни такая
позиция чертовски неудобна и плодит кучу проблем.
Мне нравится взрослеть, становиться зрелой и, соответственно, здравомыслящей. Все события, которые происходят в моей жизни, я теперь воспринимаю проще.
Cлайд с цитатой