Постригся ты, но схима не смирила
Твой злобный дух.
Постригся ты, но схима не смирила
Твой злобный дух.
Кто этот вор, неслыханный и дерзкий?
Селения к нему перебегают —
Молвой Москва встревожена — его
Нам презирать нельзя! Доколь не сможем
Назвать его по имени, он будет
Димитрием в глазах толпы! Возможно ль?
Не прав перед другими
Всяк, кто живет! Вся разница меж нас:
Кто для чего не прав бывает. Если,
Чтоб тьмы людей счастливыми соделать,
Я большую неправость совершил,
Чем тот, который блага никакого
Им не принес,— кто ж, он иль я, виновней
Пред Господом?
От зла лишь зло родится — все едино:
Себе ль мы им служить хотим иль царству —
Оно ни нам, ни царству впрок нейдет!
И я узнал, что мужество и сила
Должны теперь искусству уступать;
Что не они уже решают битвы,
Как в славные былые времена,
И грустно мне то стало.
Когда, шумя, в морскую бурю волны
Грозят корабль со грузом поглотить,
Безумен тот, кто из своих сокровищ
Не бросит часть, чтоб целое спасти.
Часть прав моих в пучину я бросаю,
Но мой корабль от гибели спасаю!
— Ты глубоко осознаёшь собственную мелодраматичность. Тебе не хватает веры в себя, но ты ждёшь её от других. Ты проецируешь свою неуверенность на всех вокруг себя. Ты отвергаешь счастье как мелкое и поверхностное. Ты принимаешь постмодернизм, чтобы избежать своих собственных мыслей. Ты критикуешь себя, потому что это ставит тебя выше критики. Ты хочешь то, что ненавидишь, и ненавидишь то, что хочешь. И тебе всегда надо убить то, что ты любишь больше всего.
— Ты можешь всё это видеть?
— Ничто не ново больше. Всё уже пересказано.
— Почему с тобой всегда так много проблем?
— Мне нравится думать о себе как о восхитительной девушке с невероятно сложным характером.
— Неужели ты думаешь, что ты какой-то подарок, из-за которого бабы передраться должны?
— И что же во мне не так-то, а?!
— Да всё в тебе не так! Ну, назови ты хоть одно своё положительное качество.
— ... у меня икры спортивные!