Когда Бог раздавал чувство вкуса, ты походу слушал Патимейкера.
— Гвиздо, они очень питательны!
— Да, твёрдые, как камни, а на вкус — как драконье дерьмо.
Когда Бог раздавал чувство вкуса, ты походу слушал Патимейкера.
— Гвиздо, они очень питательны!
— Да, твёрдые, как камни, а на вкус — как драконье дерьмо.
Суп из орхидей был столь же прекрасен на вид, сколь и пресен на вкус. Налюбовавшись им вволю, делать с ним было больше нечего.
— Ты всегда знаешь, что мне принести.
— Я всегда тебе только кофе приношу.
— И это мой самый любимый безалкогольный горячий напиток! Не считая горячий чай. И горячий апельсиновый сок, неожиданно вкусный.
Я прихожу к тебе, ты через завсклада, через директора магазина, через товароведа достал дефицит! Слушай, ни у кого нет — у тебя есть! Я попробовал — во рту тает! Вкус спецсфицский!
Маса соорудил изысканный завтрак: заварил чудесного ячменного чая; разложил на деревянном блюде кусочки морской сколопендры, жёлтую икру уни, прозрачные ломтики ика; красиво аранжировал маринованные сливы и солёную редьку; отварил самого дорогого рису и посыпал его толчёными морскими водорослями; особенно же можно было гордиться белоснежным свежайшим тофу и благоуханной нежно-коричневой пастой натто. Поднос был украшен по сезону маленькими жёлтыми хризантемами.
Завтрак, приготовленный туземным Санчо Пансой, был кошмарен. Как они только едят это склизкое, пахучее, холодное? А сырая рыба! А клейкий, прилипающий к нёбу рис! О том, что представляла собой липкая замазка поносного цвета, лучше было вообще не думать. Не желая обижать японца, Фандорин поскорей проглотил всю эту отраву и запил чаем, но тот, кажется, был сварен из рыбьей чешуи.
— Небось живешь жирнячно, да?
— Я? Ты вообще про что?..
— Ты спишь на шелке? И всяким золотым говном обливаешься? Ты богатый!
— Я от всего этого отказался. Хотя по золотому говну время от времени скучаю.
— Что, правда, отказался? Знала, что ты не такой плохой.
— Ну я что, виновата? Я тебе телефон давала в пять утра. Мы ж радионщики. а не пиаристы. Вот у меня Иннокентий Бутусов и Иннокентий. святой отец. И оба на четвёрку.
— Откуда у тебя вообще телефон священника?
— Бред. Как вы вообще собирались выступать? Пять раз по десять минут.
— Проповеди. У меня всё с собой. Кадило, молитвенник, Клобук даже есть, парадное облачение...
— А ванна зачем?
— Какая же это ванна, сынок? Это купель. Я и петь могу. Вот у меня даже балалайка есть.
— Бред. Паноптикум. Поп в ванне, играет на балалайке. В купели. Ну рубли, за паноптикум с балалайкой в ванне — это недорого.
— Ваша задача найти и поймать голубка.
— Проще простого: дайте мне хлеб, большую сеть и молоток.
— Он нужен нам живым!
— Хм... Обойдемся без молотка.