Даже когда мы врём из самых лучших побуждений, враньё сильнее бьёт по нам самим.
Так не поранит острый нож,
Как ранит подлой сплетни ложь.
Даже когда мы врём из самых лучших побуждений, враньё сильнее бьёт по нам самим.
Гизелла учила меня, что ложь мужчины сродни тупым ножницам: отрезать чувства не может, а боль причиняет неимоверную.
Самые грустные истории мы рассказываем с улыбкой на губах. Это отнюдь не значит, что нам смешно. Нам больно, и мы невольно пытаемся сгладить слова усмешкой, искрами в глазах, хоть чем-нибудь, лишь бы притвориться, что всё это ложь.
Правда может быть злой и лживой во многих случаях. Например, если сказать лишь половину правды. Сказать, что не хочешь разговаривать, и не объяснить — почему.