Я стараюсь не жить прошлым и все-таки прошлое живет во мне.
Время разделяет людей куда сильнее, чем горы и расстояния, разделяет неумолимо и до смертной тоски. И любовь тогда обращается в боль.
Я стараюсь не жить прошлым и все-таки прошлое живет во мне.
Время разделяет людей куда сильнее, чем горы и расстояния, разделяет неумолимо и до смертной тоски. И любовь тогда обращается в боль.
Не всё на свете можно склеить. Не всё можно уладить. Из осколков уже не собрать целого. Но лучше осколки, чем ничего.
Но мерить прошлое настоящим ещё хуже. Ведь то, что для нас зло, для потомков может оказаться благом. И наоборот. Так бывает.
Талигойя и впрямь застряла между «вчера» и «сегодня».
Его род, род Окделлов, был старшим в Доме Скал, по легендам ведущим свою родословную от одного из Четверых. На гербе Окделлов изображался золотой вепрь у подножия чёрной скалы, скалы были и на гербах кровных вассалов – Карлионов, Тристрамов, Рокслеев. «Незыблем» – это слово с герба сюзерена входило в девиз каждой фамилии Дома. В чём незыблем? В глупости? В упрямстве? И были ли они, их всесильные предки, завещавшие мудрость и силу избранным и покинувшие Талигойю для смертельного боя, или же великое прошлое – это сказки? Обычные сказки, придуманные дикарями, некогда населявшими Золотые земли?
Я тучи разгоню руками
И в прошлое закрою дверь,
И спрячусь за семью замками,
Ты не ищи меня теперь.
— Ты выйдешь за меня?
— Нет.
— ...?
— Я пошутила. Я только хотела попробовать. Я сказала это, чтобы проявить свою свободную волю. Но моя свободная воля хочет тебя.
— И твой ответ?
— Да. Конечно, да.
Прошлое было ей дорого, но она не проронила ни слова, она умела чувствовать, не изливая своих чувств потоками речей.
Ты можешь продолжать любить этот город, но без меня. Теперь он для меня дорог, как прошлое. Но не больше.