— А совесть?
— Где? — он поискал вокруг, даже перевернул тарелку.
— А совесть?
— Где? — он поискал вокруг, даже перевернул тарелку.
... я наконец решила, что всплеск моих сил здесь они уже не заметят. Если они вообще способны что-либо видеть. Видьи, как же! Скорее, слепьи, глухьи — и злыдни — для полного комплекта.
... совесть — не большая помеха, чем солома, которою играет ветер. Такой же пустяк. Впрочем, пожелай я углубиться в тонкости сей поэтической дискуссии, я бы сказал, что солома представляется мне предметом более значительным, чем совесть — она годится хоть скоту на жвачку, от совести же проку никакого: только и умеет, что выпускать стальные когти.
Совесть? Это ты про ту штуку, которая дает о себе знать, когда нет логичных причин вести себя так, как от тебя требуют?
— У тебя совесть есть?!
— Конечно, вон она на полочке, рядом с гуманизмом и верой в человечество…