Если бы ты прорвалось наружу, разрушив ребра и кожу,
Это был бы хороший конец всему...
Это был бы... Хороший...
Если бы ты прорвалось наружу, разрушив ребра и кожу,
Это был бы хороший конец всему...
Это был бы... Хороший...
Мне слышится — кто-то, у самого края
Зовет меня. Кто-то зовет, умирая,
А кто — я не знаю, не знаю, куда
Бежать мне, но с кем-то, но где-то беда,
И надо туда, и скорее, скорее —
Быть может, спасу, унесу, отогрею,
Быть может, успею, а ноги дрожат,
И сердце мертвеет, и ужасом сжат
Весь мир, где недвижно стою, озираясь,
И вслушиваюсь, и постигнуть стараюсь —
Чей голос?.. И, сжата тревожной тоской,
Сама призываю последний покой.
— Отдав свое сердце, я принял весь яд, что бурлит в груди Эйнона. Даже боль его смерти должна стать моей.
— Не вини себя в этом. Ты получишь смерть, но не получишь бессмертие.
— Не только поэтому. Я должен был дожить до тех времен, когда человечество не повторит моей ошибки и не воззовет тирании, когда в мире будут те, кто помнит прежние времена... Помнит, что даже во тьме есть свет. Я не вижу, звезды сегодня сияют?
— Очень ярко, милорд. Очень ярко...
Мама умерла от конгестивной кардиомиопатии. Ее сердце стало слишком большим от ее доброты.
— Как думаешь, сколько раз я видел смерть Маюри? Сколько раз... снова, снова, снова, снова, снова и снова... Такое уже не сломит мое сердце, сколько бы раз я ни повторил!
— Ты хоть понимаешь, что говоришь? Маюри будет страдать и умирать. А ты говоришь, что это не имеет значения? Если ты считаешь, что такое не сломит твое сердце, значит, оно уже сломано. Остановись... или ты и вправду сломаешься.
О смерти думаю всегда как о лекарстве,
Которое от мук освободит...
Ведь сердце так болит!
Если два человека много лет прожили в браке, часто бывает, что, когда умирает один, вскоре после этого умирает и второй. Разумеется, мы не можем указать в качестве причины смерти «разбитое сердце», но я полагаю, так оно и есть.
Раз люди кончают самоубийством, значит, существует нечто, что хуже чем смерть. Поэтому-то и пробирает до костей, когда читаешь о самоубийстве: страшен не тощий труп, болтающийся на оконной решетке, а то, что происходило в сердце за мгновение до этого.